Курбатов почувствовал «приятное удивление» от характеристики руководителя разработки знаменитого танка Т-34 М.И. Кошкина, «в которой говорилось о том, что он постоянно занимается самосовершенствованием своих технических знаний». Но могло ли быть иначе? Ведь в 1937 г. Кошкин был назначен на должность главного конструктора танкового КБ Харьковского паровозостроительного завода (ХПЗ). Похоже, что советские руководители того времени, в представлении Курбатова, только стучали кулаком по столу, оглушали подчинённых площадной бранью и давали согласие на репрессирование сотрудников… Далее Курбатов ощутил, что у него «умиление вызывают инструменты для выполнения чертежей и схем… принадлежавшие главному конструктору завода №188 А.А. Морозову». На самом деле Морозов с 1940 г. был главным конструктором завода, имевшего №183, а не 188. Ошибся Курбатов, приняв 3 за 8 (или не придавал никакого значения точности своего изложения). Но эта ошибка – не самая главная. Курбатов не удосужился, не сумел (одним словом, поленился) или же не захотел выявить, что Морозов был сотрудником и заместителем Кошкина, а после его скоропостижной смерти (в сентябре 1940 г.) – преемником. В 1942 г. за создание среднего танка Т-34 Сталинской премии были удостоены Морозов и Кошкин (посмертно), а также Н.А. Кучеренко (начальник КБ серийного производства ХПЗ). Ну а чертежные (так правильнее по-русски) инструменты Морозова на выставке вполне уместны. В 1930-е годы он лично спроектировал многие узлы и детали трансмиссии и ходовой части для колесно-гусеничных танков типа БТ (предшественников Т-34 на ХПЗ). Аналогичными инструментами пользовались тогда не только в СССР (из-за его «технической отсталости»), но во всём «цивилизованном» мире – ещё не было программ «для выполнения чертежей и схем», потому что не было компьютеров.
После всего этого вполне естественно Курбатов пожелал зафиксировать то, что ему «хочется, в независимости от выгоды этой программы [ленд-лиза – А.Ш.] и сегодняшних противоречий, поблагодарить наших союзников по Второй мировой войне». И «особенно» – за их трёхлетнее (до середины 1944 года) «стояние на Па-де-Кале». Целых три года англо-американцы не вели таких сколько-нибудь крупных боевых действий на суше в Европе, которые могли бы существенно изменить ситуацию на советско-германском фронте в пользу Красной Армии. «Наши союзники» три года ограничивались террористическими налётами бомбардировочной авиации на города Германии, неся разрушение городам, смерть женщинам и детям. И все эти три года на советско-германском фронте, а также на оккупированной немцами и их сателлитами территории гибли миллионы людей. Людские потери СССР и его англосаксонских «союзников» во Второй мировой войне различаются на два порядка (один порядок – различие в 10 раз, два порядка – в 100 раз). С одной стороны, это говорит об умении лидеров «англосаксов», используя выгоды географического положения, добиваться глобальных целей с минимальными издержками для себя. С другой стороны, это показывает истинное отношение этих лидеров к России и её народу («но – не из нашего района»). В современной ситуации не стоит сильно укорять англосаксонские государства за вероломное (в том числе, по «общечеловеческим» критериям) поведение их лидеров 70 лет назад – даже их преемники не покаялись и наверняка не собираются. Но подобострастно восславлять сейчас англо-американцев как честных и верных товарищей по оружию в той войне – это давать им и всему остальному миру дополнительные (после, в частности, «перестройки» и «реформирования») основания для того, чтобы считать Россию страной недоумков (или, будем откровенны, недочеловеков)…