Я пододвинул тарелку к нему поближе. Он сожрал чипсы и тонко нарезанный маринованный перец.
— То, что вы рассказываете, чрезвычайно занимательно, но пока ничего полезного я не узнал.
— Ты хочешь сказать, что я что-то скрываю?
— Откуда мне знать? Но то, что вы мне рассказываете, ничем Бонни не поможет. Вы хотите ей помочь?
Он утер ладонью подбородок.
— А ты не задавай мне говенных вопросов. Идет?
— Идет.
— Я узнал об этих злополучных полмиллионах на вторую неделю после начала съемок. Он сразу покаялся, извинился, как я тебе и сказал. На следующий день он прислал мне эти полмиллиона под расписку, и если ты попытаешься использовать это против меня, ты лучше найми кого-нибудь заводить твою машину по утрам.
— Майкл, — негромко сказал я, — не надо угроз. Я просто хочу помочь Бонни. И все.
— Ты женат? — спросил он.
— Нет.
— Ну ладно, наплевать, вот что я тебе скажу. Это продолжалось до вторника, когда его убили. Он звонит мне и заливает, что не может уехать из Хэмптонса из-за съемок, но ему кровь из носа надо со мной поговорить. Он закажет частный самолет или пошлет за мной машину с водителем. Я говорю, что не выношу самолетов и не использую водителей, потому что у них тоже есть глаза и уши, но могу подъехать к нему сам, друг я ему или нет? Так вот, приезжаю я к нему в дом, — Господи, такой прекрасный дом! Он сообщает мне, что Линдси играет ужасно, что фильм по уши в дерьме. Я говорю ему, что уже наслышан из собственных источников и ничего нового он мне не сказал, и если я потеряю мои вложения, я уверен, что он это дело уладит сам.
— А, понятно, выходит, вложения — вещь не такая уж рискованная.
— Только так. Вот, потом он говорит мне, что Линдси ему изменяет. Я начинаю нести ахинею вроде «Это ужасно», а ему не этого надо.
— А чего же?
— Он хотел ее убрать.
— Убить?
— А ты как думаешь, Бреди?
— Он просил вас убрать ее?
Микки кивнул. Его подбородки, усыпанные обломками картофельных чипсов, подпрыгнули и упали обратно на грудь.
— Он изложил вам свой план?
— Нет, потому что я его сразу оборвал. А-а, нет, он сказал, что это не так уж трудно сделать. Можно подкинуть письмо, чтобы все думали, что это сделал ее поклонник-маньяк. Но я тут же сказал, чтобы он заткнулся и не раскрывал рта, и ни о чем таком не помышлял. Он ведь не профессионал и не знает, что за хренотень он задумал.
— Вообще-то получается, он знал, что говорил.
— Должен признать, идея не такая уж плохая. Но я ни за что бы ему об этом не сказал. Он хотел убить ее за то, что она дрючит постановщика, и за то, что он хочет начать фильм как бы заново, и ему нужны были деньги. Ты что, думаешь, я способен на такую гадость?