Саша ждала их с Крисом у дверей. Когда Бенни ей позвонил, она поехала на Центральный вокзал, села на поезд и каким-то образом добралась до места раньше их.
— Приветище! — улыбнулась Саша и взъерошила Крису волосы. Она знала его чуть не со дня его рождения, даже иногда бегала в «Дуэйн Рид» за памперсами и пустышками. Бенни посмотрел на Сашину грудь. Никаких эмоций. Во всяком случае, чувственных — из прочих он как раз испытывал к ней прилив искренней благодарности, по контрасту с приливом злости на остальных своих помощников, запоровших такое простое задание.
Они помолчали. Желтый свет падал сквозь листву, будто изрезанную ножницами. Бенни перевел взгляд с Сашиной груди на Сашино лицо, скуластое и зеленоглазое. У нее были вьющиеся волосы, то рыжие, то фиолетовые, смотря по времени года, — сейчас рыжие. Она улыбалась Крису, но внутри ее улыбки Бенни мерещилось беспокойство. Бенни редко задумывался, чем она живет, вообще мало что о ней знал. Ну, догадывался, что у нее иногда бывают бойфренды — появляются, потом исчезают, — но особо не вникал: в первые годы из уважения к ее личной свободе, а потом просто стало неинтересно. Однако сейчас, стоя на пороге чужого дома, Бенни поглядывал на Сашу с любопытством. Когда он познакомился с ней в «Пирамиде» на концерте «Кондуитов», Саша была еще студенткой — значит, сейчас ей уже точно за тридцать. А почему замуж не вышла? Не завела ребенка, в конце концов? Ему вдруг показалась, что она постарела. Или он просто давно не смотрел на ее лицо?
— Ты что? — спросила Саша.
— Ничего. — Бенни отвел взгляд.
— Как себя чувствуешь?
— Лучше не бывает, — ответил он и забарабанил в дверь.
Сестры выглядели великолепно — если не вчерашние школьницы, то как минимум вчерашние студентки, особенно если допустить, что они брали академ на годик-другой или, скажем, пару раз меняли колледж. Старшая — Чандра, младшая — Луиза. Их черные волосы были гладко зачесаны назад, глаза сияли, и оказалось, что у них тьма-тьмущая новых композиций! Бенни, готовый поубивать своих бездарных помощничков, злился все сильнее, но это была бодрящая, мобилизующая злость. Сестры трепетали, понимая, что визит Бенни Салазара — их последняя и единственная надежда, нервная дрожь витала в воздухе. В прошлый раз, когда Бенни к ним приезжал, Луизина дочь Оливия каталась перед домом на трехколесном велосипеде, а сейчас на ней джинсики в обтяжку и сверкающая диадема — судя по всему, не детская игрушка, а какой-то модный аксессуар. Когда Оливия вошла в комнату, Крис весь подобрался, будто она факир, а у него внутри змея в корзине и эта змея проснулась.