А что, если бы (Авторов) - страница 231

К тому же (хотя по этому поводу можно спорить до бесконечности) французы имели возможность остановить немцев и без британской помощи. Их пыл еще не угас, как произойдет в 1915 году, после страшных потерь в Артуа и Шампани[232]. Да и такие командиры, как Фердинанд Фош или Луи Феликс Мари Франсуа Франше д'Эспре[233], ничем не уступали германским военачальникам. Несмотря на неудачное начало войны, французская армия была вовсе не так плоха, как думают многие. Вопрос о вступлении в войну мог со всей остротой встать перед Англией осенью, когда Германия и впрямь подошла бы вплотную к захвату портов в Канале. Однако к тому времени вполне могла появиться и возможность достижения договоренности, каковая и будет нами рассмотрена ниже.

 В действительности же исход войны был предопределен вечером во вторник 4 августа. Германия имела возможность выиграть войну на континенте — но отнюдь не мировую. Однако всю тяжесть вовлечения в боевые действия всего мира немцы начали ощущать лишь позднее, осенью. Пока все было на их стороне.

Романист Джордж Бэйли как-то сказал, что «события, о которых мы знаем, что они обязательно должны произойти, вовсе не являются неизбежными». Это суждение справедливо как по отношению к вступлению Британии в войну, так и в связи с другим важнейшим событием, имевшим место в Западной Европе тем летом. Легко счесть совокупность больших и малых маневров и операций, объединенных общим названием «сражение на Марне», хаотическим столкновением сил, поначалу приблизительно равных и движимых стихийным боевым импульсом. В действительности же все происходившее во многом определилось тем фактом, что среди принимавших решения командиров слишком многие давно перевалили шестидесятилетний возрастной рубеж.

За несколькими яркими исключениями генералам обеих противоборствующих сторон недоставало именно энергии, в то время как именно энергия жизненно необходима для успеха такого длительного операционного противоборства, результаты которого в те первые и сумбурные дни войны часто определялись далеко позади передовых линий. Да и линии как таковые обозначились лишь на завершающем этапе кампании, когда воинские группировки стали соединяться в сплошной фронт и усиленно окапываться. До этого фронты возникали и распадались в кровопролитных стычках, армии не растягивались в шеренги, а выстраивались в колонны и, беспрестанно маршируя по пыльным дорогам, пытались зондировать фланги противника, ища бреши или пути для обхода. В ходе этой маневренной войны случалось, что вражеские дивизии передвигались параллельно одна другой. В течение месяца кампании у Марны противоборствующие подразделения преодолевали в среднем по двенадцать с половиной миль за день. Генералы делали все возможное, чтобы не терять связь с собственными частями и следить за перемещениями неприятеля, но это удавалось далеко не всегда. Верховное командование обеих сторон имело весьма туманное представление о происходящем