В тесной неказистой комнате, свидетельствующей о крайней бедности ее обитателей, ютилась многочисленная семья. Все были одеты в лохмотья. Однако при встрече со мной их лица осветились радостными улыбками. Я тут же присел на завалинку и начал беседовать со стариком. Его внимание привлекали боевые успехи революционной армии при разгроме подразделения Цзинъаньской армии, а я в свою очередь интересовался жизнью его бедной семьи.
— Дедушка, как же вы без вола занимаетесь земледелием и запасаетесь дровами? — спросил я.
Этот вопрос беспокоил меня с той самой поры, когда я пребывал в Давэйцзы.
— Таскаем все на своих плечах. Все 14 человек семьи сделались волами и лошадьми. Тянем соху, доставляем на спинах дрова.
Старик, вовсе не жалуясь, говорило бедности и нищете — о бедах, которые он испытывал всю свою шестидесятилетнюю жизнь. В тотденьего облик казался мне чрезвычайно спокойным и великодушным.
— Вам, наверное, очень трудно прокормить такую большую семью?
— Конечно, нелегко. Но обработка земли, пожалуй, не намного труднее, чем лишения и испытания, которым подвергаетесь вы, Полководец Ким. Хотя я и живу впроголодь, в нужде, но в эти дни хо-ку с гордо поднятой головой.
— Может быть, приключилась какая-нибудь радость?
— Угадали, Полководец Ким. Я чувствую себя богатым, так как ваши бойцы непрерывно колотят япошек. Весть о победах революционной армии помогает забывать даже о пустом желудке. По правде говоря, я очень беспокоился, когда расставался с вами в Давэйцзы. Думал: ну что же сможет сделать отряд, численность которого равна численности моей семьи? Но вчера, когда вы возвращались с триумфом после боя на горе Лаохэйшань, я от души радовался, — увидел, что число ваших бойцов достигает сотен человек. Вот тут-то я и воскликнул про себя: «Ну, теперь-то порядок! Корея победит обязательно!»
Помнится, там, в Давэйцзы, старик вел разговоры главным образом на житейские темы. А в этот день, к моему огромному удивлению, его интересовал только один вопрос — о боевых успехах революционной армии. Минувшие полгода сделали его совершенно другим. Из бессильного непротивленца, с презрением отвернувшегося от проклятого мира и уединившегося от людей, он преобразился в оптимиста, который теперь вернулся в привычную для себя колею жизни и с улыбкой на лице возлагает радужные надежды на завтрашний день.
«Если успешно сражается армия, то и народ становится отважным», — подумал я, когда встретил и узнал преобразившегося старика Чо Тхэк Чжу.
Прощаясь, я оставил крестьянину немного денег на житейские нужды, а на следующий день вновь послал к нему бойцов с белым конем, взятым в качестве трофея в бою в Лаохэйшане. Конь был пока что худым, но я был уверен, что в заботливых руках Чо Тхэк Чжу он станет исправным работягой в его хозяйстве. Конечно, по сравнению с проявленным ко мне вниманием этой семьи мой подарок был слишком скромным вознаграждением за доброту этих людей. Правда, невозможно было ни деньгами, ни дорогими вещами достойно отплатить за лобпп этой семьи.