Тогда появился Клод. Он явился, чтобы преподнести ей жемчуг или чек или что-то в этом роде, и увидел меня. Я была озлоблена, желая отомстить всему свету за перенесенное страдание. Клод сразу сознался, что ему нравились хорошенькие молодые девушки, вроде меня. Потом он рассказал мне, что в то время глубоко страдал из-за женщины, покинувшей его. Он обожал ее, она заполняла всю его душу. Она была очень красивой, а Клод поклонялся всему прекрасному. Он обставил для нее этот дом, построил для нее дворец в своем имении Дезанж. Кажется, ради Клер Форой он начал лучше одеваться, бедняга! Он говорил мне потом, что обожал Клер из-за ее красоты. Я думаю, Клод и я были очень несчастны тогда, и это сблизило нас. Во всяком случае, Клод стал моим другом и однажды, когда жизнь показалась ему особенно пустой и ужасной, он сделал мне предложение. Я сказала ему, что не люблю его и что, несмотря на все происшедшее, по-прежнему люблю того человека, который изменил мне. Клод сознался, что тоже не любит, но очень жалеет меня. Он хотел лишь окружить меня заботой и вниманием, желая избежать собственного одиночества.
Весь свет считал, что я вышла за него замуж из-за денег, и Клод знал это. Мы оба смеялись над мнением общества. Ничего не изменилось в его жизни после нашей женитьбы. Мы вернулись в Париж и он по-прежнему продолжал бывать на бегах и много пить. Но он был необыкновенно добр ко мне. Я же со своей стороны старалась отплатить ему тем же. Я поселилась в приготовленных для Клер Форой комнатах, где всюду висели ее большие портреты, нарисованные самыми знаменитыми художниками Европы. Клод хотел навеки воплотить ее красоту. Он часто сидел перед ее портретом, мечтая о ней. Казалось, он даже не мог сердиться на нее за то, что она бросила его и сбежала с каким-то русским. Это был большой, светловолосый грубый человек и Клер любила его, а не Клода. Клод часто говорил о ней, а я вспоминала о Чарльзе Картоне. Мы оба знали печали и горести друг друга и у меня не было тайны от Клода, а он ничего не скрывал от меня. Вы не можете себе представить, как он был благороден и великодушен по отношению ко мне, и я не могу всего этого выразить словами. Он давал мне все. Я не говорю о деньгах и драгоценностях. Но несмотря на скандал, он заставил все общество признать меня. Он трогательно заботился обо мне и оберегал от всего.
Как это ни странно, но для женщины так много означают условности, признает ли она их или нет. Женщина, принадлежащая к известному кругу, редко может отказаться от предрассудков и условностей, как бы презрительно она не отзывалась о них.