Сталин не стал вступать в публичную полемику с Тухачевским. Хотя он, пожалуй, был единственным в партийном руководстве, кто предостерегал в июне — июле 1920 года об опасности «марша на Варшаву», о чем свидетельствуют его ответы в те дни на вопросы корреспондентов «Правды» и УкрРОСТА.
Скорее всего, Сталина подвигла на решение о возвращении Тухачевского в Москву оценка тенденций развития военно-политической ситуации. Судя по некоторым выступлениям генсека, в начале 1931 года он пришел к выводу о необходимости ввиду внешнеполитических обстоятельств ускорить укрепление оборонного потенциала страны. В феврале 1931 года Сталин заявил: «Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут».
Не исключено, что возвращению Тухачевского в Москву способствовали и его добрые отношения с рядом близких к генсеку людей. Их поддержкой, наверное, можно отчасти объяснить и «смелость» Тухачевского в отношениях с Ворошиловым и самим Сталиным. Его поддерживал, в частности, член Политбюро Валериан Куйбышев, ставший в 1930 году председателем Госплана СССР. До революции Тухачевский учился в первом Московском кадетском корпусе с его младшим братом Николаем, с самим Валерианом Владимировичем он близко познакомился в 1918 году на Восточном фронте.
Со времен гражданской войны у Тухачевского сложились хорошие отношения и с Григорием Орджоникидзе, избранным в 1930 году членом Политбюро. Известно, что после смерти Фрунзе Тухачевский публично высказывался за назначение Орджоникидзе — первого секретаря Закавказского крайкома партии, являвшегося по совместительству членом военного совета республики, новым наркомом обороны. Интересно, что Орджоникидзе покровительствовал и Уборевичу, другому члену «военнотроцкистского заговора». В письме от 17 августа 1936 года Уборевич, считавший себя недооцененным со стороны наркома обороны, писал Орджоникидзе: «Ворошилов не считает меня способным выполнять большую военную и государственную работу... Нужно тут же сказать, что еще хуже оценивает он Тухачевского. Тухачевский, по-моему, от этих ударов и оценок потерял много в прежней своей работоспособности... Если т. Ворошилов считает меня малоспособным командиром для большой работы, то я очень резко и в глаза и за глаза говорю о его взглядах на важнейшие современные вопросы войны».
Важную роль в судьбе Михаила Тухачевского играл Авель Енукидзе, с 1918 года являвшийся секретарем президиума вначале всероссийского ЦИК, затем — ЦИК СССР. Именно Енукидзе в марте 1918 года помог Михаил Николаевичу, бывшему офицеру, бежавшему из немецкого плена, устроиться на работу в военный отдел ВЦИК. В мае того же года по рекомендации Енукидзе Тухачевского назначили военным комиссаром Московского района обороны Западной завесы. И в дальнейшем Авель Сафронович опекал молодого военачальника.