— Как ты здесь очутился? — удивилась Барбара.
— Здравствуйте! — последнее слово было сказано соседскому дяде, который стоял в дверях и пристально разглядывал Барбару и сенбернара. — Давай лучше пойдём к пруду, — сказала девочка. — Здесь нельзя спокойно поговорить.
Они пошли к пруду, Барбара села на скамейку, а сенбернар положил свою большую голову ей на колени.
— Расскажи теперь, как живут там другие — Рекс и Лырри, и все остальные! — попросила Барбара, гладя голову собаки со сбившейся шерстью.
— Рекс… Рекс, кажется, погиб, — вздохнул Нильс. — Я боюсь, что все они там погибли.
— Что, лесные собаки?
— Да нет, лесные собаки после того, как ты нам сделала костёр, стали намного осторожнее, они больше не показывались на территории собачьего дома. Зато они смелее стали нападать на людей. Говорят, Нинну и её злой жених даже напали на одну дачу, украли со стола, накрытого во дворе, мясо и вонзили клыки в руку хозяина дачи. После этого охотники организовали большую облаву, но, к сожалению, не на лесных собак. Они пришли к нашему собачьему дому и, поскольку точно не знали, как выглядят лесные собаки, посчитали, что мы, да-да, именно мы и есть лесные собаки, и открыли огонь. Рекс — вечная ему память! — к счастью всё понял, в то время как семейство гончих потеряло голову: их учат держаться блике к людям с ружьями… боюсь, что из семейства Сирки никто не остался в живых… Люди стреляли в собачьем доме по всему, что хоть немного двигалось. То, что Рекса ранило, это я видел, но когда он на трёх ногах допрыгал до кустарника, он не жаловался и не охал, как собаки поменьше, а наставлял других: убегайте как можно дальше! В этих краях в ближайшее время не следует показываться людям на глаза! А если побежите на городские улицы или даже на поезд, держитесь поближе к какому-нибудь человеку, от которого пахнет добротой, тогда все посчитают, что это его собака и оставят в покое! Помните, не все люди плохие!
Барбара вытерла глаза:
— Должен Рекс остаться в живых! Должен!
Нильс покачал головой:
— Я тоже надеюсь на это. Он был… есть… всё-таки очень умной собакой. Я убегал всё дальше и дальше от шума стрельбы, иногда немного отдыхал, а потом бежал опять. В конце второго дня я прибежал на железнодорожную станцию и помаленьку обнюхал воздух вокруг. Вскоре я почувствовал запах хорошего человека — это был маленький мужчина с седыми волосами и в очках, который в ожидании поезда читал газету и грыз бутерброд. Естественно, я не стал выпрашивать у него кусочек, но когда я посмотрел в упор на этого мужчину, у меня, наверное, полились слюнки. Он поднял глаза от газеты и засмеялся: «Что, захотелось сырной булочки, а?», вытащил из сумки целый бутерброд и бросил мне. Он целым и невредимым оказался в моём желудке. Мужчина дал мне ещё печенья и конфету, а когда поезд, свистя, подъехал к станции, я сделал вид, что иду за станцию, но на самом деле тихонько ступал за хорошим мужчиной по ступенькам вагона. Я смог проехать довольно долго, прежде чем пришла тётя и сердитым голосом стала спрашивать: «Чья собака сидит в тамбуре? Ведь люди боятся переходить из одного вагона в другой, когда такая мордастая собака там несёт охрану!». Конечно, никто не признал меня своей собакой и на следующей станции меня согнали с поезда. Дальше я путешествовал с одной большой семьёй, потом с двумя девочками с длинными косами…