Матиас поднял голову.
— Он изучает древнейшую историю, — отозвался Люсьен от мойки. — Он всегда точен, можете ему доверять.
— Я могу идти? — спросил Матиас. — Меня склейка ждет.
— Да, — сказал Марк. — Спасибо.
— Что за склейка? — спросил Адамберг.
— Он склеивает куски кремния эпохи палеолита в погребе, — объяснил Марк.
Адамберг кивнул, ничего не понимая. Зато он понял, что с помощью пары вопросов ему не постичь, как устроен этот дом и чем заняты его обитатели. На это ушло бы много времени, а он здесь не за этим.
— Конечно, Матиас мог и соврать, — сказал Марк Вандузлер. — Но если хотите, расспросите нас по отдельности про цвет белья. День он не мог передвинуть. В то утро я забрал белье у мадам Туссен в доме двадцать два на авеню Шуази, можете проверить. Днем я его постирал и высушил, а вечером мы его выгладили. На другое утро я его отнес. Две голубые простыни с ракушками и две бежевые, серые с изнанки.
Адамберг кивнул. Безупречное домашнее алиби. Этот парень знает толк в белье.
— Хорошо, — сказал он. — Сейчас я все объясню.
Поскольку говорил Адамберг медленно, то на рассказ о четверках, глашатае и вчерашнем убийстве у него ушло двадцать пять минут. Дядя и племянник внимательно слушали. Марк часто кивал головой, словно подтверждая ход событий.
— Сеятель чумы, — сказал он, — вот с кем вы имеете дело. И защитник от чумы в одном лице. Следовательно, этот тип считает себя ее повелителем. Такое уже случалось, но зачастую сеятели были вымышленными, и таких были тысячи.
— Как это понимать? — спросил Адамберг, открывая блокнот.
— Во время каждой эпидемии чумы, — пояснил Марк, — царил такой ужас, что помимо Господа Бога, комет и воздушной инфекции, которых нельзя было наказать, люди искали виновников на земле. Они искали тех, кто сеет чуму. Таких людей обвиняли в том, что они насылают чуму с помощью мазей, жира и разного варева, которыми якобы мажут дверные колокольчики, замочные скважины, перила, фасады домов. Бедняге, нечаянно дотронувшемуся до стены дома, грозило сто смертей. Многие были повешены. Их называли сеятелями, мазателями, кормящими чуму, никогда не задаваясь вопросом, зачем человеку это понадобилось. Вы тоже имеете дело с сеятелем, тут никаких сомнений. Но он не сеет чуму где попало, ведь так? Он карает одних и защищает других. Он — Бог и своей рукой направляет бич Божий. А поскольку он считает себя Богом, то сам и выбирает, кого призвать к себе.
— Мы искали связь между потенциальными жертвами. Пока ничего не нашли.
— Если есть сеятель, то есть и носитель инфекции. Чем он пользуется? Вы обнаружили следы мази на нетронутых дверях? Или на замках?