– Но не факт, что мы его там достанем, Земана твоего…
– А мне это и не нужно, – улыбнулся Веллингтон. – Если выживет, я потом с ним свяжусь и напомню о знакомстве. Вот это будет приветик.
– Да-а, Руди, ты парень обстоятельный, – покачал головой Сирс, который заметно переменил к Веллингтону отношение. А вот Маккензи на него все еще косился, однако и в его глазах Веллингтон не видел вражды, только остаточное подозрение.
– Еще такой вопросик, Руди, – Маккензи поднял взгляд от стола и посмотрел на Веллингтона. – То, что у тебя есть бабки на дорогой коньяк, мы уже поняли. Но может, это была вся твоя наличка, наживка, так сказать, на крючок?
Повисла тяжелая пауза, даже кухонная дверь скрипнула как-то напряженно.
– Хороший вопрос, я все ждал, когда же вы его зададите, – улыбнулся Веллингтон, кладя руки на стол. – Вон они, деньги.
С этими словами он раскрыл пустые ладони, вызвав недоумение сидевших за столом. Потом повторил это движение уже быстрее, и на этот раз в его правой руке образовался веер из четырех купюр по тысяче деккеров.
– О-о-о-о! – вырвалось у Баландеша.
– Я такие ни разу не видел, – признался восторженный Парагон, и Сирс тоже, скрывая улыбку, облегченно распрямил спину, только Маккензи продолжал смотреть на Веллингтона с подозрением.
– Да ты еще и фокусник, Руди.
– Еще и фокусник, – подтвердил Веллингтон, пряча деньги так же быстро, как и достал.
– Для нас это большие бабки, ты не боишься, что мы не станем гоняться за твоими щедрыми посулами, а просто обдерем тебя как липку и выставим отсюда голеньким вместе с твоей ржавой пушкой?
– Нет, этого я не боюсь.
– Почему?
– Потому, что против штуки на рыло, которую вы в этом случае получите, вам светит куда большая сумма, с которой вы станете фактически свободными людьми. Ну и самое главное – вы сможете уделать Егеря, как вам захочется, а это уже ни за какие бабки не купишь.
Тут Маккензи крыть было нечем, Веллингтон подозревал, что именно этот молчун ненавидел своего хозяина сильнее других.
– Рисковый ты, Руди, – подвел итог Маккензи и вернулся к недоеденному холодцу.
– Он фартовый, по нему видно, – высказался Баландеш, и они с Парагоном заулыбались. Эти двое были целиком на стороне Веллингтона и это придавало ему уверенности.