Путь бегства был свободен. Игорь отшвырнул шокер, пинком распахнул дверь и пулей вылетел в коридор… прямо в объятия Белогора. В отличие от своих бойцов, волхв был настоящим мастером. В течение секунды он провел связку — удар раскрытой ладонью в лицо, захват запястья руки с пистолетом и разворот на сто восемьдесят градусов с одновременной подсечкой обеих ног противника, — и Потоцкий, оглушенный, оказался на полу ничком, жестко прижатый коленом между лопаток.
— Не советую сопротивляться, — спокойным и ровным голосом произнес Белогор, удерживая его правую руку в плече на грани вывиха.
— По какому праву!.. — вякнул было Игорь, но тут же сник.
— Думаю, вы и сами все прекрасно понимаете, — констатировал волхв. — Сейчас я вас отпущу, вы медленно встанете и не будете делать резких движений. Со мной вам все равно не справиться. Договорились?
— Да…
Белогор разжал захват, поднялся и отступил на шаг, к стене. Потоцкий тяжело сел на полу и принялся массировать вывернутую кисть.
— По-моему, вам есть что рассказать, — уверенно продолжил волхв.
— Не понимаю, о чем вы, — пожал плечами Игорь, лихорадочно пытаясь иайти выход. «Ликвидируют! Как пить дать прикончат!.. — билась паническая мысль. — Никто же не знает, где я работаю… Подписку давал… Идиот!..»
— Не вынуждайте меня, господин Потоцкий, — с тихой угрозой перебил Белогор. — У меня нет ни малейшего желания вступать с вами в дискуссию! Сейчас мы пройдем в мой кабинет, и там вы подробно ответите на все мои вопросы. Это в ваших же интересах! Вставайте!
Игорь кряхтя поднялся и затравленно посмотрел на волхва, потом на вышедших в коридор бойцов, ведущих под руки своего пострадавшего товарища. Та же самая, волевая часть сознания, не дававшая запаниковать, вдруг снова проснулась и взяла власть над телом. Оставаясь внешне расслабленным, Потоцкий покорно двинулся по коридору в сторону административного крыла здания.
Возле лестницы к ним присоединился встревоженный Медведь. Увидев покалеченного бойца, сотник потемнел лицом, сжал кулаки и шагнул к пленному, но Белогор жестом остановил его порыв.
— Медведь, доставь раненого в лазарет и приходи в мой кабинет. Да, и позови Пустельгу.
Услышав это имя, Потоцкий невольно вздрогнул. Пустельга был самым известным в центре эспером. Причем его способности были природными, а не «разбуженными», как у остальных. Лучше всего у Пустельги получалось чтение чужих мыслей. Хотя это и нельзя было назвать настоящей телепатией, потому что мысленный ранпорт он мог устанавливать только при непосредственном контакте, приложив ладони к вискам или лбу и темени человека. Зато когда раппорт включался, Пустельга легко брал под контроль чужое сознание, и сопротивляться человек уже не мог.