— Так, подопри голову рукой. Отодвинь локоть дальше. Хорошо. Теперь немного откинь голову и вальяжно развались. Помни, что ты — Королева Ада, возлюбленная Дьявола, отдыхающая рядом с ним после ночи любви.
Катя скучала и думала, что Мастер нашёл очень своеобразный способ удовлетворения своих сексуальных фантазий. Интересно, часто ли он развлекается подобным образом?
Через полчаса Лилит заныла, что устала лежать в одной позе.
— Ничего, потерпишь ещё, — усмехнулся Мастер. — Если бы шедевры создавались не ценой жертв, то грош была бы им цена.
«Микеланджело нашёлся!» — подумала Катя, вспомнив легенду о том, что великий Буонарроти умертвил натурщика, чтобы достовернее изобразить муки умирающего Христа. Она приподнялась и посмотрела через плечо Мастера. В картине, едва начатой, уже чувствовалось некое мрачное очарование, хотя сюжет, по правде сказать, немногим отличался от сюжетов тех «полотен», которыми торгуют в скверике ремесленники.
— Ладно, с тебя пока хватит, — смилостивился над Лилит Мастер. — Теперь, Кэт, займёмся тобой.
— А я кем буду? Возлюбленным супругом Лилит?
— Нет, ты будешь Мученицей Инквизиции. Ты будешь стоять, прикованная к столбу, и ждать, когда Дьявол заберёт твою душу.
— Это обязательно — вставать к столбу? — с опаской спросила Катя.
— А зачем же ещё я припёр сюда эту дубину? — искренне удивился Мастер.
— И что, у столба тоже придётся стоять нагишом?
— Естественно! Где ты видела одетых мучениц инквизиции?
Катя вздохнула. Она не была тургеневской барышней, но этот непрекращающийся стриптиз стал ей надоедать. Конечно, если того требует художественная достоверность…
С неохотой она сняла футболку.
— Полностью раздевайся, — приказал Мастер.
Катя вынуждена была раздеться и прислониться к столбу.
— Дальше-то что делать?
— Руки заведи назад, за столб. Голову наклони. Чуть-чуть набок. Немного сместись влево. Пока стой так.
Мастер придирчиво оглядел свою натурщицу со всех сторон, даже зашёл сзади.
Щёлк! Щёлк! Катины запястья крепко обхватили милицейские наручники. Катя вздрогнула. Достоверность достоверностью, но не слишком ли далеко заходит эта игра?
Лилит, правда, не выказывала ни малейших признаков тревоги, но когда лежишь на мягком диване, поводов тревожиться гораздо меньше, чем если тебя приковали голой к шершавому столбу!
Мастер обмакнул кисть и принялся за работу, что-то напевая под нос. Подолгу разглядывал Катю, наносил несколько мазков и отступал на шаг, оценивая получившееся. У Кати заныли ноги.
— Мастер, мне ещё долго так стоять? Уже ноги гудят! — пожаловалась она.