Вероломство (Харрел) - страница 194

— Она с мамой. Мама сказала, что звонил Томас Блэкберн и что ты, он и мама собираетесь встретиться в Марблхеде.

Джед остолбенел:

— Май поехала с Абигейл?

Служитель с ключами угодливо спросил:

— Мистер Рид, позвать охрану?

— Нет, все в порядке, — выдавил Квентин. Джед ослабил тиски. — Что стряслось, Джед? Я видел Май. Она прекрасно себя чувствует, только немного устала, вот и все. Она убежала из дома?

Джед не слушал болтовню Квентина.

— Когда они уехали?

— Полчаса назад, где-то так, Джед. Не волнуйся, мама не такое уж чудовище. Я знаю: она когда-то наговорила о Май всяких обидных вещей, но теперь они, кажется, поладили… — Квентин с трудом проглотил слюну. Лицо у него побелело, как мел. — Разве Томас не позвал тебя в Марблхед? Ты ничего об этом не знаешь?

— Нет.

— Но… Джед, он ничего не сделает с мамой и Май? Я знаю, он уже старик, однако… Раньше мне никогда не приходило в голову…

Джед побежал к машине Ребекки, но вдруг остановился и обернулся к Квентину, по-прежнему стоявшему у своего «порше».

— Ответь мне, Квентин: Там в 1975 году просила тебя помощи в выезде из Вьетнама?

— О чем ты? Нет, я не общался с ней после того, как мы расстались. Я знаю, что поступил как подлец, и я не виню ни ее, ни тебя… Все так глупо получилось… Я правда ее любил, ты знаешь.

Джеду показалось, что земля уходит у него из-под ног. Там не обращалась за помощью к Квентину, она держала связь с Абигейл!

Он смотрел на кузена остановившимся взглядом.

— Тогда ты ничего не знаешь.

— Что?

Май — твоя дочь.

— Поехали, — сказал Джед, распахнув дверь «понтиака». — Поговорим по дороге.

Глава 37

Абигейл радовалась, какой хороший план она придумала. Она шла с Май по скалистому берегу невдалеке от дома в Марблхед-Нек.

Было бы нелегко во всем обвинить Жана-Поля Жерара. Он и без того много страдал. Ему пришлось тайно покинуть родину, он провел пять томительных лет в лагере для военнопленных, получил пулю в лицо. Теперь он больной человек, но в нем осталось что-то привлекательное, не то что в этом надменном Томасе Блэкберне.

А если уж говорить о страданиях, разве Томас по-настоящему страдал? Нет! Да, он потерял своего малодушного сына, но тот все равно рано или поздно сдох бы в Индокитае. После этого его сноха забрала с собой выводок детей и отправилась в болотистую Флориду, ну и что? Разве Томасу приходилось когда-нибудь стоять перед трудным выбором, спасая членов своей семьи, как она спасала Квентина?

Нет, Томас Блэкберн не вызывал у нее никакого сочувствия.

Если он, Жерар и Май умрут, то Абигейл легко заметет следы. Ей поверят. Люди нередко плохо к ней относились, потому что она сильная, но на сей раз ей непременно поверят, поскольку не будет ни бродяги-француза, упорно противостоявшего ей, ни костлявого Томаса, который знает всю подноготную ее жизни, ни четырнадцатилетней узкоглазой девчонки, которая тем не менее похожа на Квентина.