— Несите узлы сюда, — выглянула через дверь Алида, приглашая их с собой. Они выгрузили узлы в какую-то комнату, и Алида потянула их знакомиться с хозяйкой. В светлой комнате, выходящей на речку, они увидели белокурую девушку в положении, которая встала со стула и приветливо им улыбнулась:
— Здравствуйте, я Элайни, проходите.
Альмавер назвала себя и посмотрела на мольберт, возле которого стояла девушка. На нем лежал лист бумаги с рисунком женщины, нарисованный углём. «Тут даже бумага есть», — удовлетворённо подумала Альмавер, вглядываясь в нарисованное лицо.
— Кто это? — настороженно спросила она.
— Это моя мама, — улыбнувшись, сказала Элайни.
Альмавер смотрела на рисунок с лицом Маргины и не знала, что сказать.
* * *
Ерхадин испытывал сожаление, что приходилось покидать Манароис, но чувствовал, что нужно показаться в столице, иначе какой же он король. За дела он не беспокоился, Варевот был на месте и, всё что нужно, сделает безукоризненно, а его Барриэт, со своей раздражительностью, вызывала в душе Ерхадина настойчивое желание ударить или оскорбить. Её состояние можно было списать на беременность, но Ерхадин знал, что это не так. В последнее время они с Барриэт отдалялись друг от друга, и она давно не являлась его опорой и моральной поддержкой.
Но прежде, чем улететь домой, Ерхадин хотел ещё раз увидеть то странное шествие, где мёртвые люди (в чем Ерхадин не сомневался) во главе с мёртвым Парабасом шли напролом, уничтожая всё вокруг. Они не могли уйти далеко, но стоило поторопиться и узнать, не угрожает ли его королевству такая саранча.
С этой мыслью он вышел на улицу, сопровождаемый Манароис. «Бойся блондинки в большом доме», — прошептала она ему на прощанье. Ерхадин не смеялся над её словами, так как знал, что Манароис не ошибается, а откуда у неё эти знания для него было не важно. Змей ожидал его на улице, греясь на солнце, и Горелый, увидев Ерхадина, весело воскликнул:
— Что, полетели, хозяин?
— Летим вон туда, — показал Ерхадин на юго-запад и змей, взмахнув крыльями, понёс его к солнцу, которое грело совсем по-летнему.
Вскоре они напали на след аномалии, который тёмной полосой тянулся по земле. Через некоторое время взору Ерхадина открылась странная битва и он увернул змея вправо, чтобы не пропасть, как в прошлый раз.
Посередине стояла нечёткая фигура зверя, огромной пастью глотающего не сколько людей, как роботов, шагающих на него тёмными рядами. По бокам от тёмной полосы стояли человек и рыжий кот, и от них шли блистающие в воздухе серебряные линии, которые сходились на звере, образуя невод, устье которого находилось у пасти зверя. В воздухе раздавался дикий вой из тёмных глоток людей или нелюдей, от которого Ерхадину стало не по себе. Что-то зацепило взгляд Ерхадина, когда он посмотрел на кота, но на память ничего не подсказала, а к тому же в жизни он видел столько странностей, что сразу отвернулся от него и бросил взгляд вперёд.