— Вставай, увалень! — крикнул Нед и представил, как сейчас врежет палкой по боку быка. Врезать не врезал, но яркая картинка вспыхнула у него в мозгу, он как будто сказал быку — сейчас не встанешь, с тобой будет вот что! Бык глухо заревел, вскочил на ноги, и мотнув головой, сказал:
— Не хочу боль. Не люблю человека. Человек с палкой — боль. Поддеть на рога!
— Я тебе сейчас поддену, скотина ты рогатая! — возмутился Нед — дождёшься от тебя благодарности, рожа твоя тупая! Домой иди! Домой! Будешь есть, пить (картинка отрубей, засыпаемых в тёплую воду).
Бык мыкнул, и побрёл к сторону дома, протяжно заревев. Коровы тихонько потянулись за ним, подгоняемые лаем вездесущей Нарды.
— Ага! — радостно засмеялся Нед — любишь отруби, тварина! Как же ты меня услышал-то, а? Вот чудо, так чудо…рассказать бы Силану…эххх…
Отбросив лишние мысли, Нед погнал стадо к деревне — пока дотащатся, уже настанет вечер. Надо поторапливаться.
Нарда, как будто услышав его мысли, бросилась вперёд, и стала деловито подкусывать коров за ноги, подгоняя их, ускоряя движение. Стадо ускорилось и хватая на ходу траву, направилось к дому.
Домой он попал уже к сумеркам. Жители деревни ждали коров у околицы и сразу погнали их домой — сытых, довольных, полных горячего жирного молока.
Нед отогнал трёх коров их семьи в стойло, около которого уже ждали две молоденькие рабыни, недавно купленные хозяином на рынке в Шусарде, потом пошёл к колодцу, набрал воды и с наслаждением вылил на раскалывающуюся от боли голову. Он не мог понять своего недомогания — то ли голову напёк, то ли в ракушках был какой-то яд — Силан его никогда предупреждал, что такое может быть — мол, надо поосторожнее с незнакомыми раковинами. Так он и не ел незнакомых…
Хозяйка, женщина лет тридцати (третья по счёту жена хозяина — предыдущие почему-то умерли), вечно испуганная, этакая серая мышка, позвала его ужинать вместе с другими рабами.
У Неда было странное социальное положение — вроде и не раб — ошейник-то он не носил, и продать его было трудно — официально он вообще-то приёмный сын Бранка, хозяина поместья, но фактическое положение Неда было ниже, чем у рабов. И даже рабы постоянно ему об этом напоминали. Вот и сейчас, кухонный раб Антур, плюхнул ему миску с кашей так, что та едва не упала в грязь, под ноги рабов. Все захихикали, а Нед невозмутимо сел в конце стола, взяв положенный кусок хлеба и кружку пива. Что толку драться? Попробуй устроить драку, и точно попадёшь под ремень Бранка.
Нед ел, и с интересом прислушивался к тому, что происходило вокруг него. Сразу, как он вошёл в деревню, почувствовал — всё изменилось. Он стал слышать мысли людей и других живых существ!