«Почему я не вызываю охрану, чтобы его вышвырнули отсюда за шантаж? Неужели, причина лишь в неудачной истории усыновления Павлика?.. Или я всё ещё помню, как он стоял у роддома, и я показывала ему Яшку в синем „конвертике“ из окна второго этажа?»
— Ну? — нервничал Кочетков. — Чего мы ждём?..
— Не спеши, они рано или поздно спустятся в кафе, и я познакомлю тебя, как бы случайно, договорились? — Ирина оглянулась по сторонам и у бара увидела Мамутова. — А вот, кстати, режиссёр.
Кочетков поправил галстук и, деловито оттопырив губу, направился следом за Ириной. На его розовом лице появилась добродушнейшая улыбка.
Бренная реальность
Утро началось с неприятной новости.
— Труп не криминальный?.. Нет, ну как такое может быть? Я же с ним выпивал неделю назад… И закусывал! — схватился за голову Лев Тимофеевич и, не удержав равновесия, наступил зазевавшейся Белоснежке на хвост.
Улица Большие Каменщики. Всё тот же старый купеческий дом с просевшими потолками, из двери которого нещадно воняло бродячими котами.
— Вы к Бубсу?.. А это я его обнаружил, — буркнул дворник, стоящий у подъезда, как часовой — с лопатой для чистки снега вместо ружья.
— Когда ты говорил с ним в последний раз? — повернулся к нему старший следователь.
— Вчера вечером, я к нему сто рублей приходил занять, — дворник как-то блёкло улыбнулся. — А старый скряга так и не дал!
— Почему не дал? — удивился Лев Тимофеевич, вытаскивая бумажник.
— Говорит, иди, Леонид!.. Ну, я ведь Леонид… — Дворник мрачно взял купюру и сунул её в карман. — Чувствую, говорит, себя как старый пёс, которого переехал трамвай! Сегодня-то он не дышал уже, когда я утром к нему в открытую дверь зашёл… Такие вот дела.
Комната, в которой навзничь на диване лежал одетый, словно для приема во французском посольстве, Бубс, была той самой, где они пили виски на днях.
— Похоже, пришёл усталый, и лёг, не раздеваясь, — следом в комнату вошла дознаватель — хмурая носатая дама в расстёгнутой мутоновой шубе.
Рогаткин открыл шторку на окне и свет ворвался в комнату, как будто только этого и ждал, хоронясь за ближним деревом. Лев Тимофеевич покосился на туго завязанный галстук мертвеца и инстинктивно отступил подальше.
— Была бы жена — раздела, — закурив, проворчала дознаватель. — И скорую бы вызвала, не старый ведь ещё мужик!
— Врач подтвердил, что причина смерти была естественной? — поинтересовался Рогаткин. — Наследникам уже позвонили?..
Дознаватель кивнула, внимательно разглядывая лицо покойника.
В гостиной вдруг стало душно, словно внезапно сам собой открылся люк в какой-то вонючий подвал запределья, и Льва Тимофеевича немилосердно замутило. Не говоря ни слова, старший следователь зажал рукой нос и выскочил из квартиры. По дороге ему встретился знакомый пудель, который потихоньку куда-то хромал без хозяина. Пудель вздохнул, как человек, подслеповато щурясь на Рогаткина снизу вверх, поднял лапу и сделал своё дело у колеса джипа прокурора Евтакиева.