Что за хор певал у «Яра»!
Он был Пишей знаменит,
Соколовская гитара
До сих пор в ушах звенит!
Красавицей Пишей звали Олимпиаду Федорову, обладательницу прекрасного, цыганского тембра контральто. Слышавшие ее утверждали, что своим неподражаемым исполнением старинных цыганских романсов, а также вальсов конца XIX века она всю душу переворачивала. Ту же заповедную струну задевало пение и других, более поздних цыганских певческих звезд. Скажем, блистательной Варвары Паниной, которая когда-то начинала в «Стрельне», а затем в течение двенадцати лет работала в «Яре», где у нее был свой собственный хор.
Выражения «соколовская гитара», «соколовский хор» стали нарицательными благодаря его первому руководителю Ивану Соколову. В силу необычайного таланта этого настоящего виртуоза игры на семиструнной гитаре ансамбль его имени быстро стал одной из самых притягательных московских достопримечательностей.
«Сапоги всмятку» с летальным исходом
Особая интимность, домашность обстановки в тогдашнем «Яре» только усиливали впечатление. Цыгане за вечер выступали в общем ресторанном зале трижды. Кроме того, за дополнительную плату их приглашали к посетителям 22 отдельных кабинетов, где они исполняли песни по заказу. Никакого особого загула и уж тем более «веселых византийских ночек», о которых по Москве ходили легенды, в «Яре» на самом деле никто не устраивал. За этим любители острых ощущений ездили совсем в другие заведения. Например, в «Чепуху» за Крестовской заставой. Или на Воробьи, на «ночной сеанс» к тому же Крынкину, где, по свидетельству писателя В. Ходасевича, разомлевшие от цыганских романсов «бородатые купцы в роскошных поддевках и шелковых косоворотках начинали каяться, бить рюмки, вспоминать обиды и со вздохами и ахами плакать и рыдать, стукаясь головой об стол и держась рукой за сердце». Страсти «сапоги всмятку» обычно завершались требованием «подать понравившуюся цыганку на стол».
В «Яре» все было гораздо более чинно. Ну, учиняли богатырские застолья сибирские промышленники да московские купцы. Ну, поигрывали в карты, пока не запретили. Ну, опорожняли в рояль бутылки с шампанским и отправляли туда же из коробочек «в большое плавание» сардин в масле (по исполняемому при этом пианистом популярному вальсу номер назывался «Амурские волны»). Однако такого смертоубийства, которое произошло в 1911 году в соседней «Стрельне», не случалось. Тогда все газеты писали о «деле Прасолова» — молодого купчика, застрелившего там свою очень уж разгулявшуюся жену. И это при том, что «Стрельна» считалась гораздо более тихим местом, чем «Яр»: туда частенько приходили всем семейством, да и закрывалась она раньше. А вот надо же — такая драма. Да еще с летальным исходом.