, и многие джентльмены были благодарны ей за эту особенность ее нрава. Сэйнт, впрочем, подозревал, что это нелепое имя проститутки было всего-навсего доказательством наличия чувства юмора у мадам Венны.
Вдруг Сэйнт сообразил, что оказался в глупом положении, и собрался покинуть свой наблюдательный пункт, но тут к паре подошла хорошенькая блондинка. Какие новости она принесла, он не мог знать, но для Малкастера они, похоже, были недобрыми. Мадам Венна подтвердила его догадку, когда с виноватым видом встала с дивана. Граф тут же тоже поднялся, но его напряженная поза указывала на то, что он был недоволен тем, что их прервали.
Мадам Венна решительным шагом удалилась, но блондинка, все испортившая, задержалась на минуту, чтобы успокоить рассерженного клиента. Однако Малкастер взмахом руки приказал ей удалиться. Та, слегка нахмурившись, отправилась в направлении, противоположном тому, куда удалилась ее хозяйка.
Малкастер этого не заметил. Он продолжал смотреть вслед мадам Венне, пока она не исчезла за углом. Неохотно смирившись с тем, что желаемого ему не получить, он направился в сторону лестницы, очевидно решив, что, в конце концов, одна распутная женщина ничем не лучше другой. Сэйнт не сомневался, что он подыщет кого-нибудь, кто согреет его постель этой ночью.
— Если вы решили устроить тайную слежку, лорд Сэйнтхилл, это у вас не очень хорошо получается.
Сэйнт вздрогнул, застигнутый врасплох появлением блондинки, но быстро пришел в себя.
— Слежку, Анна? Я думал, ты и сама не прочь пошпионить.
С Анной его связывала одна история. Хотя Сэйнт и не гордился этим, одно время он пользовался ее услугами, но лишь по той причине, что она была близка к мадам Венне. Месть — не самый лучший повод раздевать женщину, и вскоре ему стала противна эта жалкая игра, тем более что Анна прекрасно понимала, почему он выбрал ее.
— Откуда вам знать? — Она грустно улыбнулась. — Столько лет уже прошло с тех пор, как вы меня вызывали!
И правда, он вот уже несколько лет не спал ни с одной из девочек мадам Венны. Нет, у него, конечно, были другие женщины. Как и шаловливая Темперанс, он редко вел себя в соответствии со своим прозвищем. Когда обида и злость, вызванные отказом, поутихли, дорогие куртизанки и богатые вдовы на несколько месяцев отвлекли его от «Золотой жемчужины». Но он вернулся сюда. И возвращался вновь и вновь. И никто не спрашивал его, почему он проводит вечера здесь. В конце концов, ведь не все приходят в заведение мадам Венны за плотскими удовольствиями!
— Ты что-то хотела сказать или просто ищешь повод увильнуть от работы? — спросил он, не имея желания обсуждать, почему он перестал наведываться в ее постель.