На углу Соборного переулка автомобиль свернул направо и через квартал остановился. Адъютант начальника разведывательного управления Габо Даридзе выскочил и открыл дверцу автомобиля.
— Здесь, Борис Владимирович, — сказал он и пошел впереди показать дорогу.
Возле двери Артамонов чуть задержался, одернул гимнастерку, оглядел своих спутников и только после этого позвонил. Дверь мгновенно открылась. Широко улыбаясь, он переступил порог квартиры.
— Ну, родной ты мой Павел Алексеевич, дай я тебя расцелую. — Он крепко обнял Наумова, трижды поцеловал. — Познакомь-ка меня с Татьяной Константиновной.
Таня стояла у дверей в зал со стопкой тарелок. Радостно и чуть виновато смотрела на Артамонова, о котором знала со слов Павла.
— О-о, да никакая она не Константиновна! — воскликнул Артамонов. — Танечка она. Вы разрешите вас так называть?
— Конечно, Борис Владимирович. Пожалуйста, проходите.
— Пройдем, но прежде всего познакомьтесь с товарищем Прийменко. Ваш коллега, Павел Алексеевич, из тринадцатой армии, специалист по борьбе с махновцами.
Прийменко тряхнул густым чубом и представился:
— Григорий Данилович.
— Ну, а дальнейшее знакомство продолжим потом, — сказал Артамонов, направляясь в зал.
Увидев накрытый стол, Борис Владимирович воскликнул:
— Вот кстати, а ведь у нас и причина выпить есть! — Он обнял Наумова за плечи. — Поздравляю тебя, Павел Алексеевич, с успешным выполнением ответственного и трудного задания и награждением орденом Красного Знамени!
Лицо Павла вспыхнуло.
— Благодарю вас, Борис Владимирович, — взволнованно ответил он.
Габо быстро налил рюмки.
— Та-акие красивые слова запивают только ха-аро-шим вином.
Дружно чокнулись, выпили и стали закусывать.
Когда поздравления и первые тосты поутихли, Борис Владимирович стал расспрашивать Наумова и Татьяну Константиновну о крымских знакомых.
Павел Алексеевич тепло отозвался о подпольщиках, особенно о Гаврииле Максимовиче Лобастове.
— Если бы не их помощь, — говорил он, — все было бы значительно труднее.
— Да, а где Саша Гонта? — спросил Артамонов.
— Он еще дня два побудет у родственников, потом вернется к нам. Чудесный паренек. В Севастополе он проявил себя настоящим чекистом.
Артамонов одобрительно кивнул:
— Может быть, пошлем его сначала в школу красных командиров. Подучится, закалится, а потом уж возьмем и в ЧК.
— Что ж, это совсем не лишнее — подучиться.
— Да, я, кажется, еще не говорил вам. Мой крымский «коллега» выбыл из игры…
— Ференц Карлович? Каким образом? — удивился Павел.
— Богнар бежал… Так и не пришлось мне поквитаться с ним. Вы его допекли!