Телеграфная лента не скрыла раздражения главкома: «Отдай боевое распоряжение, а сам возвращайся в Севастополь».
Прибыв в ставку, генерал Шатилов узнал, что наступление конной группы генерала Витковского провалилось. Прежде чем идти к главкому, он составил таблицу, показывающую соотношение сил и средств своих войск и противника.
Поклонившись главнокомандующему, Шатилов положил перед ним справку о соотношении.
Врангель прочел: «Южный фронт красных — 133 тысячи штыков и сабель. Русская армия — 35 тысяч».
— Это более чем четырехкратное превосходство, — сокрушенно произнес он. — Невероятно…
Шатилов, делая вывод, убежденно сказал:
— Они начнут наступление, как только 1-я Конная армия Буденного закончит свое сосредоточение за Каховским плацдармом. Мы не должны ждать.
— Ты считаешь, что пора начать отвод войск из Северной Таврии?
— Пока не поздно.
— Да, разумеется… — согласился Врангель и почувствовал облегчение от мысли, что непосильный и теперь уже опасный груз Таврического фронта будет наконец сброшен в плеч. — Надо прежде всего переформировать и привести в порядок войска. Иначе наш отход превратится в бегство.
Бегство… Сначала это было медленное, организованное бегство, под видом отвода тыловых частей. Но неожиданный переход в наступление с Каховского плацдарма 6-й армии, а затем 1-й Конной и их прорыв к Перекопскому перешейку заставил Врангеля отдать приказ об общем отходе войск к Чонгарскому перешейку.
Войскам Врангеля удалось оторваться от преследующих войск красных, а затем, с огромными потерями пробившись к Чонгарской дамбе и Арбатской стрелке, уйти по ним в Крым.
Через день главнокомандующий сделал однодневный объезд укреплений на Крымских перешейках, побывал в передовых полках. Окопы по вершине Турецкого вала оказались недоделанными, не было землянок, блиндажей, в проволочных заграждениях виднелись большие просветы.
Особенно испортил ему настроение Литовский полуостров, обороняемый кубанской бригадой генерала Фостикова. По существу, он не был подготовлен к обороне. Казаки только что начали рыть окопы, траншеи, блиндажи, ходы сообщения. Понимая, что комбриг в этом не виноват, посоветовал ему:
— Устраивайтесь основательно, генерал, вам здесь стоять до весны.
Фостиков сдержанно кивнул:
— Господин главнокомандующий, меня с позиций Литовского полуострова снимет только ваш приказ или смерть.
Врангель с неприязнью глянул на комбрига. Он уже не верил в генерала Фостикова. Слишком легко тот позволил красным разгромить «Армию возрождения» и по легкомыслию попал со своим штабом в окружение в станице Псебайской. Погибли полковники Чапега, Крыжановский, да и сам он едва ушел через перевал Песалихе к морю, а затем с остатками войск в Грузию. И уж совсем плохо, что подчинился приказу грузинского правительства и позволил разоружить отряд. Хорошо еще, что Шатилов вскочил на крейсер, успел отбить Фостикова и привезти в Феодосию.