— Вика, беги! — крикнул я, но было поздно.
Неописуемых размеров монстр настиг ее в один присест, подхватил языком, и Вика исчезла в огромной пасти, успев лишь взвизгнуть. Я застыл в воде, онемев от ужаса, и почему-то подумал: «Боже мой, что я скажу ее мужу?!» Впрочем, об этом можно было не беспокоиться, потому что динозавр явно не наелся, и теперь его внимание привлек я. Змей «начат рыкати, и хвостом своя ребра бити, и челюсти разнем». Но мне не удалось повторить подвига Стратига, я оказался внутри пасти, по размерам которая не уступала квартире, вполне подошедшей бы для отдельной семьи. Зверь пытался языком скинуть меня на нижние зубы, чтобы перекусить, но я каждый раз уворачивался до того, как клацали огромные клыки. Борьба продолжалась долго — так, по крайней мере, мне показалось, а закончилась тем, что в тот момент, когда язык чудовища изогнулся небом вниз и открыл горло, я нырнул внутрь. Это, конечно, был далеко не лучший выход, но я бы и в кипящий котел прыгнул — лишь бы от тех клыков подальше. Я прокатился через узкий склизкий тоннель и плюхнулся в кромешной темноте на что-то мягкое и мокрое. Тут же рядом со мною кто-то завизжал:
— Вика, это ты? — прохрипел я.
— Женя, — откликнулась она, — не верю своим глазам.
— Ушам, — поправил я, потому что было темно хоть глаз долой.
А еще было ужасно душно, я думал, что сдохну, вдыхая отвратный смрад, периодически нарушаемый свежим потоком воздуха.
— Дыши в такт со зверем — так будет легче, — услышал я голос Вики, судя по которому самой ей было нелегко.
— А что это за мерзкая слизь, от которой так щиплет кожу? — спросил я.
— Это желудочный сок, — объяснила Вика, — он разъедает нас, как кислота. В общем, мы перевариваемся и превращаемся в…
— Ладно, не будем уточнять, — перебил я. — Слава богу, пока что мы живы, давай подумаем, как выбраться отсюда.
— Думаешь, удастся? — обреченно спросила Вика.
— Надо попробовать, по крайней мере, топорик со мной. А ну-ка держись за меня.
Началась ужасная тряска: видимо, динозавр куда-то побежал. Нас мотало из стороны в сторону, мы то падали, то вновь становились на ноги. Все это напоминало прыжки на батуте в темноте. Затем после того как мы словно ухнули куда-то вниз, тряска прекратилась, и началось дерганье: дерг — и плавное движение куда-то вперед, снова дерг — и вновь плавное движение. Вдруг нас окатило холодной водой.
— Ага, чудовище купается, — догадался я.
На какое-то время вода нейтрализовала действие желудочного сока, от которого зудела кожа и нестерпимо хотелось чесаться.
— Я попробую рубануть его, а ты держись за меня, — сказал я.