Элеонора тоже не спала, вздыхала, крутилась, кровать под ней скрипела, и я не выдержала:
– Эля, что с тобой?
– Миша такой хороший человек.
– Да, конечно. Что тебя мучает?
– Мне нечего ему предложить, понимаешь?
Я не понимала, что значит – нечего предложить. На месте лесного пожара через короткое время появляется буйная растительность – природа стремительно зализывает раны. Но я ничего посоветовать подруге не могла, потому что сама ничего не понимала в своих чувствах и поступках. Все потому, что Егоров был моложе меня и не внушал никакого доверия. И к тому же он ни разу не говорил со мной о нашем будущем. Только об участках и о строительстве общего дома. Но это ведь не предложение руки и сердца. Или предложение? С Егорова станется…
– Спи, утро вечера мудренее, – посоветовала я Эле.
Телефон зазвонил в восемь утра. На связи был Пашка, и начал он с претензий:
– Ну и где тебя черти носят, ясное море?
– Паш, здесь Михаила ранили, мы его в госпиталь вчера устроили, его прооперировали, рана нетяжелая, но надо навестить, – скороговоркой выдала я.
– Чего?
Пашка замолчал. Потом вздохнул и поделился выводами:
– Ты кого угодно до могилы доведешь, а в компании своей безмозглой подруги вы подорвете генофонд нации.
– Это вы с Белым генофонд? – фыркнула я.
– А то кто же еще, этот ваш Гошка, что ли?
– Гошки больше нет.
Тишина в трубке стала пугающей. Пашка пришел в себя не сразу.
– Видимо, – наконец сказал он, – за тобой придется приехать. Возьму отпуск за свой счет, иначе вы еще кого-нибудь угробите, пока до дома доберетесь.
– Паш, – стала я убеждать любимого, – зачем тебе отпуск тратить на такие глупости, мы с Элей сейчас навестим Михаила, и сразу в Краснодар, а оттуда домой.
– Хорошо, – подумав, согласился Пашка, – через два часа отзвонишься.
– Уф, – произнесла я, когда Егоров отключился. – Хорошо, что он не знает про Шалву Гургеновича.
Потом мы с Элей чистили одежду и приводили себя в порядок, насколько это возможно в дорожных условиях. Я критически осмотрела в зеркале свою разбитую губу и осунувшееся лицо. На мой взгляд, это никакой маскировке не подлежало. Од нако Шалва, увидев меня, покачал головой.
– Ты самый красивый девушка, – заверил он меня.
У Белого в палате находился следователь, пришлось ждать, пока Михаил освободится.
Наш богатырь выглядел так, будто его окунули в отбеливатель: румянец куда-то подевался, вместо него появились круги под глазами. Элеонора сразу определила:
– Мише нужны уход и усиленное питание.
Белый подарил Элеоноре благодарный взгляд и сообщил две новости:
– Банда, которая сидела на хвосте у Гошки, – это серьезные ребята. В последнее время установлено, что они связаны с ближневосточной террористической группировкой, получают оттуда деньги и оружие. В ее составе есть ингуши, дагестанцы, русские, а те двое, которых мы подстрелили, – турки из Батуми.