— Что это с ним? — озадачилась Лизка, пораженная поведением кота.
Ответ неожиданно последовал из кабинета, куда удалилась хозяйка Гейтса.
— А-а-а! Убили-и-и! — истошно завопила она.
Полагаю, если бы мы с Лизаветой не совершили столь трудное паломничество в Кисели и не пережили бы того, что там случилось, то бросились бы на вопли соседки господина Симкина со всей возможной скоростью. Но пещеры закалили нас, и мы с Лизкой, переглянувшись, одновременно посетовали:
— Так я и знала.
Уважаемый дядька прилег на собственный письменный стол на какую-то книгу в позе человека, утомленного чтением. В области виска у Симкина зияла аккуратная дырочка, из которой натекла небольшая лужица крови. Кровь потемнела и покрылась пленкой. Значит, Симкин мертв уже довольно давно.
У двери кабинета прилипла к стене соседка, соревнуясь в бледности со свежевыпавшим снегом. Дрожащей рукой она указывала на труп Петра Петровича.
— Ну, что делать будем? — деловито осведомилась Лизавета, внимательно осматривая тело.
— В милицию надо звонить, — внесла предложение соседка. Надо же, потрясенная, а соображает в нужном направлении. То есть нужном ей, а нам милиция вроде как и ни к чему. Я досадливо сморщилась: конечно, встречи с органами не миновать, раз мы в какой-то мере законопослушные граждане, но уж больно не хочется! Начнутся вопросы, допросы, подозрения…
— Вот вы об этом и позаботьтесь, — посоветовала подруга перепуганной женщине. Лизку, должно быть, тоже одолевали невеселые мысли по поводу предстоящей встречи с представителями правоохранительных органов. — А мы покараулим…
— Кого? — опешила женщина.
— Не кого, а что, — важно пояснила Лизавета. — Место преступления, чтоб улики не затоптали.
Понимающе кивнув, тетка вышла из кабинета.
— Что-то много трупов стало появляться в нашей жизни, тебе не кажется? Меня это немножко тревожит, — посетовала я.
Лизавета пропустила мою жалобу мимо ушей — в данную минуту она тщательно изучала означенное место преступления, иными словами, таращилась на труп круглыми глазищами.
— Это не самоубийство, — указала подруга на дырку в голове. — Во-первых, нет следов пороха на коже. Как правило, вокруг раны, если стрелять с близкого расстояния, остаются характерные ожоги, а здесь их нет. А во-вторых, нет самого главного…
— Главного? — спросила я, проникаясь уважением к подруге, явившей близкое знакомство с криминалистикой, которой она в студенческие годы предпочитала свидания с перспективными «мажорами».
— Оружия нет.
Я огляделась. В самом деле, ни на столе, ни на полу ничего, что хоть отдаленно напоминало бы пистолет, не было.