— Мне кажется, — с трудом проговорила Серена, — что отец по-своему любил ее. Просто… после ее смерти он так ужасно переменился…
— Да, мистер Дейн рассказал мне, как вы с ним жили. — Он поднялся. — Вот так, дорогая девочка. Теперь ты кое-что узнала новое о своей семье.
— Да, — вздохнула Серена. — Я очень рада, что вы ко мне приехали. Так было бы замечательно, если бы у меня был дядя.
— О, у вас есть много больше, — бодро откликнулся он, надевая перчатки из лайковой кожи. — У вас есть бабушка с дедушкой. Конечно, они уже пожилые и часто похварывают, но держатся еще неплохо, учитывая возраст. Они будут очень, очень рады, когда узнают про тебя…
— То есть как… Они что, про меня не знают? — поразилась Серена.
— Нет… твоя мама не писала им. Но они будут безумно рады с тобой познакомиться…
— Да, — медленно проговорила Серена. Она пыталась представить себе все, что случилось до ее рождения. — Мистер… то есть дядя Эверетт, не сочтите меня капризной, но я… мне просто нужно к этому привыкнуть! Я пока даже не знаю, хочу ли я их видеть! Прошу вас, не поймите меня неправильно. Мне просто обидно за маму… Поэтому… пожалуйста, пока не говорите им ничего про меня…
— Что ж, хорошо. — Он нежно поцеловал ее в щеку. — Вы с вашей мамой очень похожи, деточка.
То, что рассказал Серене мистер Чанктон, привело ее в состояние полнейшего недоумения. Девушка совершенно искренне говорила, что пока не хочет видеться со своими родственниками. Она понимала, что причина ее нежелания была в том, что она считала их во многом виноватыми в страданиях своей матери. Ведь они даже не пытались узнать, как она живет.
Но была и другая причина, по которой ей не хотелось знакомиться с мистером и миссис Лоудхэм. По крайней мере, сейчас.
Ей стало ясно, судя по тому, что рассказал мистер Чанктон, что ее мать происходила из знатной семьи. Это ее, конечно, обрадовало, но она боялась, что новость может осложнить их отношения с Ником. Ведь его родители, в отличие от семьи ее матери, были людьми состоятельными, но без всяких претензий на родовитость.
Она раздумывала над этим, все больше убеждаясь, что Ник, пожалуй, почувствует себя уязвленным. Он-то женился на простой деревенской девчонке, а она вдруг оказывается высокородной аристократкой. Нет, ему не стоит ничего об этом знать. Надо будет сказать Джону, подумала она, чтобы не говорил Нику про этого старика.
Но самым печальным для нее было даже не это. Ник, женясь на ней, считал ее безвестной девочкой с фермы в Корнуолле. Только поэтому он и женился на ней. Считай он ее ровней себе, он не позволил бы себе этого сделать.