Неожиданно зазвонил телефон.
— Я возьму. — Он сразу же вскочил с места.
— Алло? — крикнул Ник в трубку. — Да, Коринна, да… Что? Но нам нечего обсуждать! Я тебе уже все сказал! С какой стати я должен это менять? Ты что, не понимаешь, что от этого меняется весь сюжет пьесы? Что? Нет, об этом не может быть и речи! Прости, но я не уступлю! Твоя репутация? А как же моя репутация? Ну хорошо, я приду, но мы опять будем спорить до бесконечности! Пока!
Он бросил трубку и какое-то время молча стоял у телефона.
— Вот так штука! — наконец процедил он сквозь зубы. — Коринна хочет со мной поговорить до начала представления. Я ей говорил, что это бесполезно, но она ничего не желает слушать…
— А что… все так плохо, Ник? — осмелилась спросить Серена. — Джон сказал, что…
— Джон и половины всего не знает, — проворчал Ник. — Каждая репетиция хуже предыдущей. К премьере — если она вообще состоится — будет просто кошмар.
Серена помедлила.
— Ник, а ты не будешь против, если я приду посмотреть на репетицию? Завтра, например? — осторожно спросила она.
Он посмотрел на нее исподлобья:
— Если ты вбила себе в голову какую-нибудь глупость вроде того, что сможешь мне подсказать, что идет не так, то даже не вздумай там появляться!
— Нет, что ты, я ни о чем таком не думала, — испуганно залепетала она. — Просто если бы я сама все увидела, я хотя бы понимала, о чем идет речь, вот и все.
— А… ну тогда ладно, приходи. — Он отвернулся от нее.
Серена была немного обижена. Она так надеялась, что он оценит, как близко к сердцу она принимает его работу. Ник тем временем подошел к своему столу, порылся на нем и неожиданно протянул ей рукопись в конторской папке.
— Вот моя пьеса. Почитай, если хочешь.
Хотя говорил он небрежно, Серена сразу же воспрянула духом.
Она пораньше приготовила обед, чтобы Ник мог сразу поехать к Коринне. Когда он ушел, она уютно устроилась в кресле, свернувшись калачиком, и принялась читать пьесу.
Вернувшись, Ник, еще более мрачный, чем уходил, нашел ее все в том же кресле.
Он с размаху швырнул свою шляпу на стол.
— Ну, что скажешь? Разве не замечательную пьесу написал твой муж? Скажи, ведь она обречена на успех? Давай же, будь хорошей женой, поддержи меня.
Серена пропустила мимо ушей горечь в его голосе.
— Не могу сказать, замечательная твоя пьеса или нет, — без затей ответила она. — Мне лично она показалась прекрасной. Но я понимаю, мое суждение ничего не значит. Единственное…
— Ну, что такое? — Он явно вполуха слушал все то, о чем она говорила.
— Все как-то слишком гладко. — Серена наморщила лоб, пытаясь придумать, как получше объяснить ему, что она имеет в виду. — То есть я хочу сказать, каждый персонаж не меняется на протяжении всей пьесы…