С чувством щемящей боли в груди Росс в изумлении любовался ею. Когда она чуть было не соскочила со своего седла, он поддержал ее своими сильными руками, так крепко вцепившись в ее плоть, что даже испугался, не останутся ли на ее коже синяки. Но отпускать ее он тоже не хотел. Вместо этого Росс дал ей возможность двигаться в свое удовольствие, пока не почувствовал, что ее внутренние мышцы напряглись и с пульсирующей силой обхватили его крайнюю плоть. В этот момент он приподнял голову, обхватил губами ее сосок и начал неистово сосать его, двигая при этом тазом.
Из горла Кейт раздался крик, и после секундного напряжения ее тело сдалось перед волной бескрайнего блаженства. Росс отпустил ее грудь и, зарывшись лицом между двумя холмиками, начал с бешеной скоростью двигаться внутри нее, пока весь мир не растворился у него перед глазами, рассыпавшись на миллионы ярких частиц. Это было словно маленькая восхитительная смерть посреди чудесного бытия.
— Просыпайтесь, миледи! Колокол пробил первый час. Нам пора отправляться в дорогу. Нельзя заставлять лошадей ждать, на улице холодно, как у ведьмы за пазухой, да еще и снег идет.
Услышав голос Гвинн, Кейт застонала. Казалось, она заснула лишь мгновение назад. Видения и ощущения прошедшей ночи смешались в ее голове. Большинство из них были настолько невероятными, что их нельзя было вспоминать без смущения. Она и представить себе не могла, что существует столько способов любить друг друга. В большинстве своем греховных, по утверждению святых отцов, которые допускали лишь одну позу и минимум прикосновений. Несомненно, Росс был предрасположен к язычеству и потому с легкостью отбросил в сторону все эти запреты. Чтобы испытать удовольствие, годятся любые способы, сказал он, а священники, утверждающие обратное, просто завидуют своим прихожанам, которым доступны радости, которых лишены святые отцы.
Поморщившись от боли в мышцах, о существовании которых она раньше и не подозревала, Кейт открыла один глаз.
— Каких лошадей? — спросила она хриплым после сна голосом.
— Тех, которых приготовили для нашей поездки, конечно. Мы отправляемся в путь, как только вы оденетесь.
— Поездки? — удивленно повторила Кейт.
— В Брэсфорд-Холл. Разве Данбар не сообщил вам об этом?
Кейт медленно покачала головой.
— Эх, мужчины. Они всегда оставляют разговоры кому-нибудь другому. Думаю, он просто не желал слышать ваши жалобные стоны.
«А вот и неправда», — подумала Кейт, закрывая глаза. Ночью Росс был совсем не прочь, чтобы она выкрикивала и со стоном произносила его имя так часто, как ей хочется. Насколько она помнила, ему это даже нравилось.