— Эти слухи ходили в дипломатических кругах, от Англии до Испании, от Испании до Франции, от Франции до Шотландии — и обратно к Англии.
— Полагаете, Ричард мог похитить принцев, чтобы спасти их от Ланкастеров?
— Или Йорков: те, пожалуй, представляли собой не меньшую угрозу, поддерживая кандидатуру старшего мальчика, который стал бы Эдуардом Пятым. Но нет — где бы он мог их спрятать так, чтобы об этом никто не узнал?
— Если только угрозу не представляли сами слухи, — пробормотала Кейт.
— Это было бы удобно, правда? Избавиться под этим предлогом от Генриха, прикрывшись юным принцем. — Шотландец расправил широкие плечи. — Впрочем, мне-то что? Чем больше саксов поубивают друг друга, тем лучше.
— Получается, что Шотландия сможет воспользоваться любым мятежом и вторгнуться в нашу страну? Вот Генриху еще один повод для беспокойства.
— Именно эту вероятность и должно предотвратить соглашение между Англией и Шотландией.
— Но удастся ли это? Как вы думаете, как поведет себя король Яков, если в стране поднимется мятеж?
— Откуда мне знать? Я-то застрял тут в качестве невольного гостя, — осклабился Росс.
«Резонно», — подумала Кейт, уставившись на огонь, как и ее собеседник. Язычки пламени качались на ветру, выхватывая из темноты шальные снежинки, угодившие к ним в плен. За спиной белые волны снега колыхались, словно белье на веревках. Кейт краем глаза заметила, как ее спаситель кутается в плед.
— Вы ведь могли бы охранять мой покой и в нашем укрытии, — предложила она. — Там хватит места для двоих.
Росс метнул в ее сторону взгляд, похожий на молнию.
— Мне и здесь хорошо.
— Вас скоро полностью заметет снегом. Вы же промокнете до нитки.
— Может, он и не растает.
Юмор Шотландца был неожиданностью — и, надо сказать, весьма приятной. Засмотревшись на его улыбку, Кейт забыла ответить.
— В любом случае, мне нельзя расслабляться, — продолжил он практически без паузы.
— Вы имеете в виду, что можете уснуть? Тут, знаете ли, не очень уютное гнездышко. — Кейт плечом указала на недавно построенное укрытие и поправила накидку: затылок обожгло сквозняком, коварно проскользнувшим за шиворот. — Согреться тут трудно. Можете продолжать мерзнуть, сколько вашей душе угодно.
Росс криво ей усмехнулся.
— Думаете, мне нравится мерзнуть и страдать?
— Но вы же совсем не сопротивляетесь.
— Иными словами, вы приглашаете меня к себе в покои. Я правильно понял?
Кейт тотчас отвернулась, уловив в синих озерах его глаз проблеск какого-то смутного, но твердого намерения. Она чувствовала легкий травяной аромат, возможно, исходивший от сухой вересковой веточки у него на берете. В воздухе аромат смешивался с запахами нагретой шерсти и конского пота, а также кожи — дубленой, животной, и чистой, человеческой. Мужской. От этого сочетания Кейт снова почувствовала в животе недавнюю тревожную тяжесть.