— Я думала… — Кейт закашлялась. — Я думала, что не гожусь в невесты шотландцу.
— Глупости. Мой отец станет твоим вечным рабом уже через час после встречи с тобой. Как, собственно, и я…
В словах Росса была некоторая доля преувеличения, но Кейт не хотела вменять это ему в вину.
— Ну, тогда давай в этом убедимся.
— Ты думаешь, это хорошая идея? — спросил он, поглаживая ее предплечья под шелковыми рукавами. — Почему бы тебе не остаться здесь?
Кейт немного отстранилась, чтобы лучше видеть его лицо.
— А с какой стати я должна оставаться?
— Я назвал тебя своей женой. Ты же никогда не называла меня своим мужем.
— Разумеется, называла, — сердито ответила Кейт. — Каждый раз, когда приходила к тебе.
По лицу Росса блуждала призрачная улыбка, словно его посетили приятные воспоминания.
— Ах, так вот как это называется? А я-то думал, мы занимались совсем другим делом.
— Нет, — прошептала Кейт и подошла вплотную к Россу, коснувшись грудью его торса.
— Не думал, что сейчас тебя посещают мысли о… Святые отцы запрещают заниматься этим во время беременности и после родов. В течение двух долгих лет, — вздохнул он.
— Святые отцы, — сказала Кейт, с удовольствием проведя пальцем вдоль его ворота, — имеют очень отдаленное представление о беременности. Они никогда не носили ребенка под сердцем.
— Ты права.
— Никто из них не рожал.
— Никто. И ты думаешь, что…
— Что это они проявляют извращенность натуры, лишая нас удовольствия? Да, я действительно так считаю.
— Ты уверена?
— Безусловно.
— Ах, Кейт!
Огонь, который зажегся в синих глазах Росса, согрел Кейт до самых кончиков пальцев на ногах. Он страстно притянул ее к себе, на что она тихо засмеялась, и смех ее был сродни слезам счастья. Затем он прильнул к ее губам в поцелуе — жадном и властном, но вместе с тем ласковом, источавшем доверие, любовь и верность. Когда Росс наконец отпустил ее, Кейт прижалась лбом к его груди.
— Как быть с твоим отцом? — спросила она со вздохом. — И тем отрядом, что он прислал?
— Они могут подождать. Это была его идея отречься от меня. Не вижу смысла спешить обратно к его милости.
Тревога омрачила чело Кейт.
— Ты решил ехать? Я не смогу удерживать тебя вдали от твоей семьи и друзей.
— Ты хочешь, чтобы я снова стал разбойником на границе?
— Если… если тебе по нраву такая жизнь, — сказала Кейт. Ее внимание было больше сосредоточено на его большом пальце, который ласкал ее грудь, чем на возможных опасностях жизни на границе.
— Милостью короля Генриха я теперь английский барон, как и Брэсфорд, и владею хорошими, обширными землями. У меня нет времени совершать разбойничьи набеги, даже если бы мне очень этого хотелось. Но у меня есть одно желание, которое можно удовлетворить только в Шотландии.