Шотландец был так близко. Она видела каждую его ресничку, каждую крупицу серебра вокруг зрачков на фоне темно-синей радужной оболочки. И этот тоненький шрамик, пересекавший одну бровь, и голубая тень щетины на щеках… Наиболее привлекательными Кейт казались загнутые уголки его рта; она как будто уже знала, какие теплые и мягкие у него губы. Пахло от Шотландца травами: должно быть, он пользовался особым мылом. Шестое чувство подсказывало Кейт, какую бешеную силу он вынужден в себе подавлять и как дорого он за это платит.
Она могла бы отойти, отделавшись какой-нибудь банальностью. Это было бы мудрое, взаимовыгодное решение.
Но она не отошла. Ее тело отказывалось подчиняться мозгу. В голове звучал лишь голос Маргарет — опасный, не заслуживающий доверия: «Неужели ты никогда не задумывалась, каково это — встретиться с мужчиной в саду, как в “Романе о розе”, позволить ему прикоснуться к тебе, приласкать, а потом… подпустить его к самым заветным, самым деликатным местам?»
Они, конечно, встретились вовсе не в саду, но второго шанса могло и не представиться. Она ведь так долго об этом мечтала. И добровольно призналась в этом сестре. Так долго мечтала…
Более того, сейчас желание познать пьянящую мужскую силу Росса Данбара только окрепло. Тело его было таким внушительным, мускулистым, бронзовым в тусклом свете светильника… Завитки его ушных раковин, линия крепкой шеи, волосы на груди… Все это было просто потрясающим. Кейт отдала бы сейчас все на свете, лишь бы ощутить ладонью шелковистость этих волосков, сгущавшихся книзу и исчезавших в складках пледа.
Она не отрывала взгляда от его губ. Сердце как сумасшедшее билось о ребра, руки дрожали, рискуя выронить бинт. Возможно, она чуть подалась вперед. Возможно, позволила себе легкий вздох. Но глаз она не закрывала до того самого момента, как его лицо приблизилось к ее лицу и губы коснулись ее губ.
Его прикосновение оказалось таким теплым, таким манящим. Шотландец излучал тепло, и Кейт оставалось лишь содрогаться от его близости. Его губы обожгли ее, словно наложили клеймо, и все тепло, скопившееся внутри, ринулось навстречу, в ответ, в благодарность. Дрожь, зародившаяся в губах, постепенно спускалась все ниже, пока не осела в чреслах. Кожа на плечах Росса была подобна бархату, обтягивающему нагретый мрамор. Когда Шотландец заключил Кейт в объятья, она сполна ощутила его недюжинную силу. Одной рукой он провел по шелку ее туники, задержавшись в районе талии, а потом устремившись к груди.