— Заткнись… Шалава, — сказал, как выстрелил он, и развернулся, но тут Брюнет вскочил и рявкнул:
— Что ты сказал?
— Только правду и ничего, кроме правды, — нервно усмехнулся Миша. — Она и тебя рогами украсит, вот увидишь.
— Немедленно извинись перед ней, или я за себя не ручаюсь.
— Извиняться перед проститутками не в моих правилах, — снова усмехнулся он, а я сидела, не веря в реальность происходящего. Добрый, всепонимающий, готовый всегда выслушать Миша исчез, сейчас передо мной был совершенно другой человек.
— Извинись, — повторил Фролов, сжимая кулаки.
Я решила не наблюдать отвратительную сцену, причиной которой стала, а незаметно покинула ресторан.
Очутившись на улице, я вздохнула и почувствовала слезы на щеках. Постояла на крыльце, пытаясь успокоиться, и пешком направилась домой — такси нигде не было видно.
Самое удивительное, что я преспокойно добралась до дома. «Не зря говорят, что бог бережет пьяниц и дураков», — невесело подумала я и тут почувствовала движение за спиной. Сама не зная почему, я шарахнулась в сторону и нырнула в кусты. В следующее мгновение раздались выстрелы, затем отборный мат, а следом по двору заметался луч фонарика. Я постаралась слиться с землей, видимо, мне это удалось, потому что мат повторился, следом раздались быстрые шаги и хлопнула дверь подъезда. Я еще немного полежала в зарослях, приходя в себя, затем осторожно поднялась и отряхнулась. «Да что же это творится?!» — между делом мысленно ныла я.
«Тебя хотели шлепнуть», — премерзко хихикнул внутренний голос. «Шизофрения», — резюмировала я, так и не решив, к чему это отнести — к появлению внутреннего голоса или к его словам, в конце концов решила — в комплексе.
«Домой нельзя, — продолжила я внутренний монолог. — К Люське тоже. И куда податься?» Тут я вспомнила о старом родительском домике, который давно пустовал, но продан почему-то не был. И я снова пустилась в путь.
Проснулась я от яркого солнечного света, заливавшего комнату. С трудом поднявшись с кровати, я вползла в кухню, поставила чайник и уставилась в сад. Вчерашние события казались сном, но царапины, полученные после лежания в кустах, говорили об обратном. «Неужели все было в действительности? — как-то отстраненно подумала я. — И находка опасных документов, и сцена в ресторане, и стрельба… Просто сюр какой-то…»
Я заварила кофе и принялась размышлять. Люська права, с этим надо что-то делать. «Найти убийцу», — вновь активизировался внутренний голос, и я с ним согласилась. Но как это сделать? Последней ниточкой был Рогозин, но его убрали, так что этот путь заказан. И тут я кое-что вспомнила. Один из охранников, Ванька Пеньков, тот самый, что встретился мне в первое посещение «Зеленой утки», как-то обмолвился, что живет в одном доме с Генкой. Конечно, он может ничего не знать или вообще откажется говорить, но это единственная зацепка. И я понеслась одеваться.