Дэвид, не шевелясь, смотрел, как Роберт снова и снова отрабатывает это движение…
Поздно вечером в спальне Кристи Росс сидела на краю кровати в красной ночной рубашке и расчесывала свои длинные каштановые волосы.
— Знаешь, — сказал Бен, вытаскивая из ящика пижаму, — я думал, им не понравится, если ими будут командовать, заставят сидеть прямо и чеканить ответы. А они, наоборот, — как будто всю жизнь только этого и ждали. Это странно.
— Тебе не кажется, что они просто играли в эту игру? — спросила Кристи. — Этакое соперничество: кто быстрее и прямее…
— Конечно, доля игры там была, — раздумчиво ответил Бен. — Но ведь сначала нужно было решить, играть или не играть. Они не были обязаны играть в эту игру, но они захотели в нее играть! И что самое странное — как только мы начали, я почувствовал, что они хотят большего. Они стремились к дисциплине! Стоило им усвоить одно правило поведения, они тут же хотели следующего. Когда прозвенел звонок, а они все еще сидели на своих местах, я понял, что это значит для них гораздо больше, чем просто игра.
Кристи прекратила расчесывать волосы.
— Ты хочешь сказать, что они остались после звонка? — спросила она.
Бен кивнул:
— Именно это я и хочу сказать.
Жена скептически на него посмотрела:
— Боюсь, ты сотворил чудовище.
— Ну, уж это навряд ли, — хмыкнул Бен.
Кристи отложила щетку для волос и стала мазать лицо кремом. На своей половине кровати Бен натягивал пижаму. Кристи ждала, что муж склонится к ней, чтобы, как обычно, поцеловать и пожелать спокойной ночи. Но не дождалась… Он был все так же погружен в свои мысли.
— Бен, — позвала Кристи.
— Да?
— Ты собираешься завтра продолжить это?
— Не уверен, что захочу продолжать. — Мы должны переходить к японской кампании.
Кристи закрыла баночку с кремом и уютно устроилась в кровати. Бен продолжал недвижно сидеть на своей половине. Рассказав жене о неожиданном энтузиазме своих учеников, он умолчал, что и сам увлекся не меньше них. Было как-то неловко признаваться в этом. Однако, размышляя сейчас, он понимал, что именно это и произошло. Азартная игра в «вопрос-ответ» и их стремление достичь совершенства в дисциплине завладели им подобно инфекции или ворожбе. Их достижения словно опьянили его.
«Интересно…», — подумал он, укладываясь рядом с женой.