Расхаживает по комнате, потом успокаивается сразу и вдруг.
— Ложись, — я опускаюсь на пол у камина. — Просто ложись. Тебе надо отдохнуть. Когда ты в последний раз отдыхал?
— Вчера.
Кайя подчиняется. Он вытягивается рядом с каминной решеткой и кладет голову мне на колени.
— Закрой глаза.
Пламя пробирается сквозь железные прутья, рассыпает дорожки рыжих искр и вылепляет призрачные фигуры. Огненный рыцарь наблюдает за нами.
Я перебираю жесткие рыжие пряди, изредка касаясь шрамов. И Кайя успокаивается. Я слышу это — стальные тиски где-то внутри него ослабляют хватку, позволяя дышать, думать и слышать.
…ты снова есть.
…конечно. И есть. И буду. И вообще тебе от меня не избавиться.
Дергаю его за волосы.
…за что?
Притворное возмущение. И я поддерживаю игру.
…каждая уважающая себя женщина должна проесть мужу плешь.
Кайя фыркает и признается.
…Иза, я боюсь. Теоретически возможна ситуация, когда я не смогу тебя защитить…
…и ты ничего не добьешься, если и дальше будешь думать об этом.
…знаю. Завтра я поговорю с Сержантом. Если однажды он скажет тебе, что нужно уходить, обещай, что подчинишься.
…ему тоже доверяешь?
…да. Урфина и дядю попытаются убрать первым ударом. Сержанта пока не принимают как серьезного игрока. Он держится в тени. Считают наемником. Максимум — попробуют перекупить или взять на испуг…
Не представляю, чем можно испугать Сержанта. Не родилась еще та бабайка…
…он спрячет тебя до весны. Как только блок будет снят, я избавлюсь от Совета. Здесь давно пора навести порядок. И в городе тоже… он умер, когда мне было семнадцать. Я сперва не мог поверить, что его и вправду больше нет. А когда поверил, то расплакался.
Не представляю Кайя плачущим, и не желаю представлять.
Я глажу лицо, и мурана играет в прятки, то отползая к вискам — кожа Кайя белая, как у всех рыжих, прозрачная — то заливая щеки чернотой.
…понял, что все закончилось. Похороны — в тумане. Мой выход к людям — помню, что боялся жутко корону уронить. Она была такой тяжелой… я что-то говорил. Обещал. Потом — Совет. И проблемы… столько проблем.
И все свалились на мальчишку, которому бы отойти от всего, что с ним было.
…граница бунтует. Дороги под разбойниками. Они не то, что караваны вырезали — на деревни нападали. Побережье горит. Пираты захватили Шепилл, это третий по величине город, и объявили независимость. Зерна не хватает, потому что сеять некому. Зато хватает беглецов, которые уже и не знают, куда им бежать — всюду одно и то же. Голод. Война. А за пределами протектората их не ждут. Убьют. Или сделают рабами… я не знал, за что мне взяться.