Мережко сразу как-то сжался весь, лицо его помрачнело. Но видя, что Коберский искоса наблюдает за ним, взял себя в руки, встряхнул плечами и, уже улыбаясь, спросил с легкой ехидцей:
— А скажи, пожалуйста, Аникуша, где мы в этом городе «кадиллак» достанем?
— Зачем он тебе вдруг понадобился?
— Не мне, а тебе.
— Не понял…
— А что же тут понимать? Если рабочий парнишка назначает понравившейся ему девчушке первое свидание в кафе, то и подкатить он должен к нему, ну… пусть не в «кадиллаке», а хотя бы в каком-нибудь паршивом «мерседесе». Чтобы все было как в иностранном киношке.
— А может, он назначит ей свидание во Дворце пионеров? — тоже с ехидцей спросил Коберский, но тут же, хмурясь, серьезно добавил. — Мы для того тебя и вызвали, чтобы ты написал такой эпизод, в котором кафе и все прочее не были бы похожими на иностранное кино. И мотивировочку ты должен придумать, да, да, такую, чтобы все было правдиво и логично, чтобы понятно стало, почему первое свидание состоялось не в городском парке, не на лужочке над речкой, а именно в современном кафе. Трудно? — Аникей вдруг даже приостановился и, уперев руки в округлые свои бока, заключил почти злорадно. — Если было бы легко, мы бы сами без вас как-нибудь, сударь, а так — извольте, садитесь и работайте.
Мережко не ответил. Долго шел молча, пытаясь подавить нарастающее внутри раздражение. А потом вдруг брякнул:
— Тебе Галка привет передавала.
— Да? — оживился Коберский. — Мне кажется, что она очень обиделась на меня.
— Нет, она умница.
— А умные что — не обижаются?
— Она не злая…
— Добрые тоже обижаются, — вздохнул Аникей, но заметно повеселел. Он хотел спросить о жене еще вчера, как только встретил Мережко, но почему-то не решился. — Ты где ее видел?
— У Дома кино встретил.
— Ну, и как там она?
Александр пожал плечами. Он встретил жену Кобер-ского, когда та выходила из Дома кино со своим первым мужем. Не стоило говорить об этом Аникею, он слишком любит ее и будет терзаться ревностью. Правда, и сам Мережко, увидев Галину и ее бывшего мужа вдвоем, неприязненно подумал, что не следовало бы им вот так демонстрировать. Что это была демонстрация — в этом он нисколько не сомневался. Галина ведь тоже — об этом знали все — любила Аникея…
— Ты что-то вроде не договариваешь? — словно прочел его мысли Коберский.
— А что я должен договаривать? Передавала привет тебе, пробуется в каком-то фильме. На тебя вроде бы не сердится…
— Ну, эти догадки у тебя уже от литературы, — печально усмехнулся Коберский, но все же еще больше повеселел.
— А может, все же не кафе? — осторожно спросил Мережко.