Ну вот пожалуйста, — и полминуты не прошло, отметила Клаудия.
Гейл поставила на журнальный столик поднос с овощами, фруктами и сыром и выпрямилась во весь свой нешуточный — как-никак метр восемьдесят два! — рост. Запустила руку в ежик высветленных волос, явив миру темные корни — почти такие же длинные, как и белые концы.
— Сегодня, я полагаю… — Гейл бросила взгляд на Линдси, — нам стоит сосредоточить нашу энергию на книге, которую мы собрались обсудить. — И вышла в кухню.
Клаудия проводила взглядом Гейл, накручивая на палец прядь собственных волос того же тускло-каштанового цвета, что корни у Гейл. Вообще-то, научиться колдовать очень заманчиво. Может, она даже отважилась бы сотворить что-нибудь новенькое с осточертевшей прической. Но отказываться от Клуба книголюбов тоже не хочется. Уж пусть лучше Клуб останется тем, чем был до сих пор (Гейл, похоже, того же мнения), а отклонение в сторону оккультизма, приключившееся в прошлом месяце, станет первым и единственным. Наверное, так будет правильно.
— Мне ужасно понравилось! — Мара прижала к груди свой экземпляр книги «Дом». — В конце я просто вся обревелась. — Она горестно покачала головой и шмыгнула носом, будто снова собралась всплакнуть.
Лицо у Мары крупное, щекастое, как у толстухи, а тело крохотное. Клаудию этот контраст всякий раз приводил в изумление.
— Такая прелесть, — продолжала хлюпать носом раскрасневшаяся Мара. — Грустно, а все равно прелесть.
— А его жена и та, другая женщина, — они ведь остались друзьями, — подала голос Джил, сидевшая рядом с Марой и так разительно непохожая на нее. Прямо-таки лед и пламя: невозмутимая, всегда элегантная Джил и пылкая, не имеющая абсолютно никакого вкуса Мара.
Сегодня Джил, в черном костюме от Прада, выглядела феерически. Модный наряд в сочетании с длинными черными волосами и сливочной кожей удивительным образом подчеркивал синие глаза, что для самой Джил не было секретом — Клаудия в этом ни минуты не сомневалась.
— Как такое возможно? Ни за что не поверю, что они остались друзьями, — продолжала Джил. — Особенно после всего, что было.
— Да ведь они сто лет дружили. — В комнату вернулась Гейл с другим подносом, на этот раз с пирожными и шоколадными конфетами. — Их же было водой не разлить еще до того, как объявился тот, второй. — Она опустила поднос на стол и присела на диван рядом с Клаудией.
— Хочется надеяться, что у меня подобных друзей нет. — Джил откусила кусочек брокколи.
— Она не бросила Джозефа, потому что Джозеф для нее — точно дом родной. — Клаудия ткнула пальцем в переносицу, поправляя очки. — Она вернулась к себе, а он — дома, и она здесь — дома. Вот она и решила остаться… там, где ей хорошо. Ну, как дома. И осталась с ним.