Ника пожала плечами.
― Вы же сами говорили: чем меньше людей будет знать о нашей затее, тем лучше, ― начал Егор.
― Говорила, ― не стала спорить Ника. ― Но Степан с Васькой не первые встречные. Я бы им все рассказала. По-моему, они способны удержать язык за зубами.
― Как хотите, ― сухо ответил Егор.
― Надо им все рассказать, ― повторила Ника. ― Иначе я буду себя неловко чувствовать.
― Сами расскажите или как? ― поинтересовался Егор с некоторой горечью. Ему нравилось думать, что у них с Никой есть общая тайна. Одна на двоих. Теперь у него забирают и это маленькое удовольствие.
― Давайте я расскажу, ― предложила Ника.
― Хорошо, ― ответил Егор сквозь зубы и развернулся к ней спиной.
― Подождите, Егор!
Он глянул через плечо.
― Я так и не поняла: какой план действий?
― Посоветуйтесь со Степаном и Васькой, ― ответил Егор, не сдержав гнева. ― А потом поставите меня в известность, что вы решили. Ладно?
Она не ответила. Стояла перед ним, глаза изумленно распахнуты… Черт, ну почему он на нее «запал»?! Что в ней такого особенного? Кроме отвратительного характера, конечно…
Настроение было безнадежно испорчено. Егор наплевал на приличия и ушел на реку. Сидел на берегу, обозревал бесконечное движение воды, смаковал свои обиды.
Обида была так велика, что он не явился домой до самого вечера. Кому он там нужен? Степка без него прекрасно обойдется, у него есть любимые лошади… У Ники есть верный дружбан Васька, она отсутствия Егора тоже не заметит… Про Ваську и говорить нечего!
Егор немного послонялся по пустым станичным улицам. Нашел небольшой магазинчик, который в советское время назывался «сельпо», купил батон хлеба, кусок колбасы и бутылку теплого пива. Оприходовал паек на том же осточертевшем берегу реки неопределенного пола, которую древние греки называли «Танаис». Упивался ощущением собственной ненужности.
Интересно, что сейчас делают домашние? Ужинают, небось… А о нем даже не вспоминают.
И не надо!
― Ну и черт с вами! ― сказал он вслух.
Допил пиво, по привычке поискал глазами мусорную урну, разумеется, не нашел. Разозлился еще сильней и швырнул бутылку в речные заросли.
Ему в плечо ткнулось что-то теплое. Егор быстро обернулся.
― С ума сошел? ― укорил Тюбик. ― А если кто-нибудь поранится осколками?
― Она не разбилась, ― хмуро ответил Егор, смущенный тем, что его поймали на месте преступления.
― Может разбиться, ― не отставал Тюбик. ― Подними.
― Оставь меня в покое! ― повысил голос Егор.
Но Тюбик не обиделся. Уселся рядом и неторопливо начал вправлять приятелю мозги:
― Во-первых, не ори. Я перед тобой ни в чем не провинился.