Ника, словно очнувшись, развернулась и бросилась к джипу. Егор пошел следом. Его шатало и водило из стороны в сторону, как пьяного.
Он с огромным усилием влез на заднее сиденье, плюхнулся на него и несколько секунд сидел, ничего не соображая.
― Мне придется вам на коленки сесть, ― повторил Васька в третий раз. ― Иначе не поместимся.
― Что? А-а-а! ― сообразил Егор. ― Да, конечно.
И он покосился на худенькую Полину, сидевшую рядом у окна. Бледное лицо запрокинуто на спинку сиденья, глаза закрыты…
― Где Тюбик? ― вдруг вскинулся Егор.
Ему в колено ткнулся холодный нос. Тюбик смотрел на Егора снизу.
― Все на месте, ― констатировал Степка, усаживаясь на место водителя. ― Слава богу! Проехали, ребята.
― А вещи? ― заикнулась было Ника.
― К дьяволу эти вещи! ― загремел Степка, трогая джип с места. ― Чтоб они провалились! Чтоб их украл любой желающий! Я здесь больше ни секунды не останусь!
Егор откинул голову и закрыл глаза.
― Вам плохо? ― спросил Васька.
Егор молча покачал головой. На него вдруг навалилась дикая, нечеловеческая усталость.
― Все в порядке, ― сказал он вяло.
Ника осторожно дотронулась до его ладони.
― У тебя руки в крови, ― сказала она робко.
Егор повернул голову и встретился с ней взглядом. Ему ужасно, мучительно захотелось ее поцеловать. И это было единственное желание, оставшееся у него.
Кроме желания свалится и уснуть, конечно.
― Смотрите, ― сказал Степка. ― Чья-то тачка.
Джип тяжело переваливался на размытых ухабах. Недорого от дороги стояла потрепанная «шестерка». Пустая, как отметил Егор машинально.
― Это не станичная, ― сказал Степка, разглядывая номера. ― Даже не знаю, каким ветром гостей занесло… Интересно, чья она?
― Наша, ― прошелестел сзади голос Полины.
Степка даже притормозил от изумления.
― Ожила? ― спросил он, глядя в зеркало заднего вида.
Полина облизала растрескавшиеся губы.
― Тошнит, ― сказала она слабо.
― Сейчас мы тебя в больницу отвезем, ― пообещала Ника. ― Потерпи.
Слабая улыбка тронула губы Полины.
― Юродивые, ― прошептала она так тихо, что услышал ее только Егор.
В станицу въехали глубокой ночью. Остервенело лаяли собаки, обычно спокойные днем, бросались на машину так, что приходилось сбрасывать скорость до минимума.
― С цепи сорвались, что ли? ― недоумевал Степка.
― Сегодня Ночь большой луны, ― напомнила Ника. ― Может быть, они это чувствуют…
Больница встретила их крепко запертыми дверями. На сигналы никто не реагировал. Егор со Степкой вышли из машины и заколотили в окна.
― Эй! Есть кто живой? ― орал Степка. ― Открывайте!
Через десять минут заспанный дежурный врач отпер замок.