— Ты красивая.
Он что-то сделал с Торой, иначе почему от его прикосновений, осторожных, легких, ей хочется кричать. Не от боли, но потому что их слишком мало. И райгрэ знает, дразнит, вглядываясь в лицо, выискивая на нем что-то, одному ему понятное. А Тора не сдерживает-таки стон.
— Ртуть, — он смеется, и дыхание опаляет живот. — Ты ж мое золото…
Следовало признать, что райгрэ Виттар с золотом обращаться умел.
В театр отправляться все же пришлось.
А ванну принять Торе не позволили, и она не могла отделаться от мысли, что теперь все, кто приблизится, будут знать, чем она занималась.
И с кем.
Райгрэ с живым интересом наблюдал за тем, как ее одевают.
Причесывают, скрепляя локоны шпильками.
Расправляют юбки, скрывая сложную конструкцию турнюра, и вносят последние, мелкие штрихи, в рисунок платья, все же недостаточно совершенный по мнению портнихи.
Когда райгрэ все-таки соизволил подняться и выйти, та выдохнула с явным облегчением.
— Ох и не люблю я их, — прошептала она на самое ухо, делая вид, что поправляет воротничок. — Вроде бы и красавцы, но гнилья за этой красотой столько, что не приведи Предвечная жила, связываться.
— Почему?
Как-то Тора до этого момента не задумывалась над тем, можно ли считать райгрэ красивым.
Да и какая разница?
— Подпустить к тебе, он никого не подпустит, — ловкие пальцы вытащили из прически локон, скрутили и оставили лежать завитком на шее. — Но вот что сам делать станет… тут им никто не указ. Аманта — не жена, за нее заступаться некому. Поэтому будь осторожна, куколка.
Тора будет.
Она знает, когда мужчина слишком зол, чтобы к нему приближаться.
— Благодарю за помощь, — раздалось от двери, и портниха тихо ойкнула.
Как долго райгрэ стоял? И что именно слышал?
Оскорбился?
— Леди Торхилд необходим гардероб, — райгрэ поставил на туалетный столик бархатный футляр. — Домашние платья. Для прогулок. Пара дорожных. Вечерние. Амазонка…
Он откинул крышку.
— Перчатки, шляпки, капоры… что там еще полагается? Надеюсь, вы возьметесь за эту работу?
— Буду счастлива, но…
Сияние газовых ламп окрашивало аметисты не в лиловые, но в алые тона.
— Вопрос цены значения не имеет. Леди Торхилд должна выглядеть достойно дома, который представляет.
Холодный металл коснулся кожи. Ожерелье было изящным, но в то же время тяжелым. Для Торы. А вот Хильда, до поры, до времени спрятавшаяся в зеркале, умела носить подобные вещи.
Райгрэ, взяв руку Торы, раскрыл ладонь и положил на нее длинную ленту серьги.
— Возьми. Это твое. Как закончите, спускайтесь вниз.
Он ушел, а серьга осталась.
И вторая, парная, лежавшая в футляре. И еще браслет…