Когда я приняв ванну и даже не воспользовавшись хваленной пудрой (после утех с инкубом, я и внешне выглядела, как огурчик фигурально выражаясь) вышла из комнаты, то обнаружила Дюка, Марику — его жену и мою горничную, а также Лику — их дочь, также горничную, задремавшими на неудобных стульях. Картина эта меня умиляла и вместе с тем заставляла чувствовать себя родной людям, так беспокоившимся обо мне.
Дюк первым проснулся и вскочил со стула будя остальных радостным голосом:
— Моя Госпожа! Я так и знал, что с Вами все будет хорошо! — в порыве чувств я вдруг обняла человека, так напоминавшего мне отца, Дюк растерялся на секунду, но тоже обнял меня в ответ.
— Госпожа, как я рада, что все обошлось — произнесла Марика и заслужила такие же объятия, а Лика, сама вцепилась мне в руку и просто разревелась.
— Ну, Лика, успокойся, я ведь жива, все хорошо — гладила я вздрагивающую и всхлипывающую девушку.
— Вы не представляете, как мы испугались! Госпожа, мне никогда не было так страшно — стараясь успокоиться говорила девушка.
— Что такого со мной могло случиться? Со страшной и всемогущей избранной? — улыбнулась я.
— Вы не страшная — запротестовала Лика, наконец переставая лить слезы.
— И на том спасибо, так как я полностью здорова, мне пора на работу, не скучайте — и пока мне не успели помешать, я вышла из дома.
На повестке дня суд, потом поход к магу и восстановление охранки и под итог подам иск на Гильдию Убийц, самоубийство — чистой воды, но не могу я все так оставить. Он меня чуть не убил, точнее по его расчетам убил. Оставить это безнаказанным не давало мне чувство себялюбия. Простить человека бьющего беззащитную женщину по лицу, пришедшего в мой дом и унизившего меня — просто закрыть на это глаза я не могу. Да еще и ночь с Дюрэлем, если бы не убийца, то инкуба не оказалось бы в моей постели снова. Он заставил меня испытать высшую степень беспомощности и поверить в свою скорую кончину и сделал это просто так, посчитав меня никчемной букашкой. Я такого не прощаю и пусть мне не подвластны силовые методы мщения, но правовые я пять лет в институте изучала и диплом у меня красный.
Все эти мысли — наивная попытка скрыть тот факт, что связываться с этим монстром ходячим даже на своем поле боя не хотелось, но бабушкина школа, не давала поступиться принципами — зуб за зуб, глаз за глаз. Ох, уж эта Красная Армия. Испортила бабушке все детство и мне за одно… А еще не хотелось думать о предстоящем суде, зная, что Тиша невиновна, я также знала, что она уже приговорена и мои попытки ее защитить ничего не дадут.