Закон Неписанный (Мека) - страница 141

Сколько бы я не пытался растормошить ее, целуя и оставляя следы на нежной коже, прикусывая соски и обводя языком их ореолы. Сколько бы я не возбуждал пальцами и языком самые нежные местечки ее дона, Саломея оставалась ко всему безучастной и тогда я разозлился. Грубо вошел в нее и через десяток рывков извергся потоком в ее влагалище.

— Хочешь ты того или нет, но у нас будут дети и мы будем навсегда вместе связаны ими, как канатом — рявкнул я на нее, спустя пару минут.

— Делай что хочешь, но учти — дети это не средство заставить кого-то оставаться рядом — после чего она отвернулась от меня.

Чего же я добился? Она не ушла от меня, но я все равно вижу ее спину…

Дело № 4

Тварь ли я дрожащая или право имею…

Глава 10

И жили они долго и счастливо… А потом познакомились…

Иногда давать кому-то второй шанс — это, как давать вторую пулю тому, кто первый раз в вас не попал потому, что промахнулся.

«Неизбежность», когда-то давно, в прошлой жизни, я задалась целью, найти значение этого слова, но ни в одном словаре не было толкования. Где бы я не искала везде натыкалась на орфографическое и морфологическое объяснение, но ничего о самом слове. И вот, копаясь как-то в старых учебниках по философии, я все-таки совершенно случайно наткнулась на определение слова — «неизбежность». Кратко всего в двух словах было описано это непонятное состояние между уже не отчаянием, но еще не смирением, «неизбежность — судьба, рок». Вот и все.

Ожидание неизбежного только продлевает агонию, в которой постоянно держит напряжение. Я чувствую, что еще чуть-чуть и неизбежность станет обычным смирением. А после смирения — только деградация души, разума и как итог — тела. Я перестану быть собой. Вообще перестану быть. Наверное, Кастл этого и добивается, хочет, чтобы я превратилась в тень самой себя. Куда уже больше? Разве я не стала тенью, после того, как из меня сделали избранную? Разве я не деградировала только чтобы никто не понял, что сломать меня не удалось? Так что? Куда больше?

Из состояния задумчивого анабиоза меня вывела болезненная пощечина. Я с удивлением поняла, что это Кастл опять разбушевался. И чего ему неймется? Ведь я даже сопротивляться не пытаюсь, просто лежу и никого не трогаю. Что на этот раз? Я дышу не так?

Свои вопросы я озвучивать не стала. По его перекошенному лицу видно, что лучше рта не раскрывать. Но смотрится он все-таки комично, волосы спутаны, лицо красное, пот катится по лбу, на шее венка вздулась и такая ярость в глазах, что становится смешно.

— Знаешь, в чем твоя проблема? — не выдержала я.