, только те, которые совершены по мотиву ненависти.
Здесь и далее мы опускаем перечень объектов этой ненависти «идеологической, политической, расовой, национальной или религиозной», а равно «в отношении какой–либо социальной группы». Хотя такое определение объекта, как «социальная группа» очень смутное, зато в этом определении присутствуют мотивы идеологической и политической ненависти, которые пока не представлены в других статьях УК. Нам представляется, что это дополнение, сделанное в ст. 1 Закона и в ст. 282>1 УК, является очень точным и должно быть применено в УК повсеместно, включая определение отягчающего обстоятельства в ст. 63 п. «е». Пока же этого не произошло, мы исходим из наличествующих списков объектов ненависти и далее их не указываем.
Несомненно, к этому списку можно добавить насильственные преступления, для которых в УК уже предусмотрен квалифицирующий признак мотива ненависти (с учетом желательного расширения использования этого признака, см. ниже). Кроме того, в списке есть огрехи (вызванные, очевидно, спешкой при подготовке Закона), касающиеся ст. 282 (явной тавтологией является возбуждение ненависти по мотиву ненависти) и ст. 280 (призывы к экстремистской деятельности, несомненно, являются экстремистскими независимо от их мотива).
Список «преступлений экстремистской направленности» должен быть приведен не в ст. 282>1 УК, а в самом законе «О противодействии экстремистской деятельности» в качестве продолжения его ст. 1. Тогда этот список будет применим и в диспозиции ст. 282>1, и в других случаях. Мы здесь не ставим задачу создать сам список — но лишь указываем, как он мог бы составляться.
При составлении такого списка необходимо учесть, что отбор статей должен осуществляться в соответствии с определением, данным в ст. 1 Закона. Не всякое опасное деяние, в том числе то или иное покушение на права граждан (см. гл. 19 УК), следует добавлять к определению экстремистской деятельности. Ограничение прав граждан — опасное деяние, но в определении экстремистской деятельности оно даже не упоминается. Наверное, следовало бы записать, что любое преступление, совершенное по мотиву ненависти, должно рассматриваться как экстремистское, и это сильно упростило бы задачу составления списка. Но можно в дополнение к этому специально отметить некоторые, потенциально не очевидные для правоприменителя, статьи, что, видимо, и имел в виду законодатель, специально выделивший ст. ст. 148 и 149.
Некоторые позиции в п. 1 ст. 1 Закона относятся к деяниям, безусловно, очень опасным и заслуживающим наименования «экстремизм»: «насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации», «создание незаконных вооруженных формирований», «осуществление террористической деятельности», «осуществление массовых беспорядков, хулиганских действий и актов вандализма по мотивам» той или иной вражды и ненависти. И практически все это уже есть в УК. Другие, как вышеупомянутые пункты об интолерантности, нуждаются в изменении формулировки, чтобы приблизить ее к близким по сути нормам уголовного права. Правильнее всего, на наш взгляд, было бы воспользоваться действующей формулировкой ст. 282 УК.