— К людям с еще не сложившимся характером и мировоззрением. Скорее всего этот мальчик из обеспеченной семьи, подвергшийся чрезмерному влиянию и давлению со стороны матери. Как результат, он "ангелочек" дома, но покинув дружелюбную семейную среду, превращается в чудовище. Кстати, кажется Ваш новый друг хочет еще хлеба с молоком.
Посмотрев на маленького щенка, жавшегося к ножке скамейки и тихонько попискивающего над оставшимся кусочком хлеба, я не смогла сдержать улыбки. Маленькое лохматое чудо, которое еще доставит мне хлопот, но точно станет моим другом.
— Как назовете его?
— Царевичем, — не задумываясь, ляпнула я, и улыбка сама по себе сошла с лица.
— Странная кличка для собаки.
— Для человека — тоже, — уставившись в одну точку, прошептала я.
— Не хотите поделиться своими думами?
— Не особо, — упрямо покачала я головой.
— Тогда рискну предположить, что Царевичем называли близкого Вам человека. Того, на чью поддержку Вы очень рассчитывали, но не получили желаемого результата. Не исключаю даже такого варианта, что он высокий молодой человек, с истинно славянской внешностью.
— Вас в университете учили читать мысли людей?
— Нет, всего лишь жесты, мимику и характеры. Все остальное приходит из внешних наблюдений. В данном случае наблюдение ведут за нами, причем, уже довольно долго.
Проследив взглядом чреду больничных окон, я задержала дыхание и напряглась. Он стоял там. Смотрел и хмурился, сжимая и разжимая кулаки.
— Почему он не подходит? — мысли сами собой превратились в слова, вылетая из непослушных губ.
— Ну, в этом отчасти виноваты Вы сами. Врачи запретили любые посещения, пока не увидят улучшений. И для сведения, все то время, что Вы провели тут, под дверью караулили две девушки, доведшие главврача до нервного тика.
— Девчонки… Какое сегодня число?
— Двадцать девятое марта.
— Через три дня у Ирки свадьба… Я пробыла здесь две недели?
— Если быть точным, то восемнадцать дней. И все это время вели себя крайне плохо.
— Я, наверное, исправлюсь. Простите, а мне можно поговорить с ним?
— Не сегодня, — покачала головой Ангелина. — Но я попрошу главврача, чтобы он пошел на уступки и, возможно, завтра вы сможете пообщаться.
— А если завтра его не будет? — не сводя глаз с Дениса, спросила я.
— Он будет. Каждый день приходит.
Нерешительно помахав ему рукой, я заметила слабую улыбку, осветившую красивое лицо. Так хотелось подойти к нему и узнать, почему он тогда убежал. Почему оставил меня одну? Но еще не время…
— Василиса, нам пора возвращаться в палату. Что-нибудь болит?
— Ребра и палец, — вздохнула я.