— Да. Боже, я чувствую себя, как парень, упавший в навозную яму и почувствовавший запах роз.
Сабатини засмеялся и повесил трубку.
Впервые за двадцать четыре часа Винс улыбнулся. Кажется, Трески сказал правду…
Патриция Трески в кровати обрабатывала мужчину очень основательно, всем, что она имела: зубами, губами, пальцами, языком, грудью и разбросанными черными волосами. Он устал после первых двух раз, но начал чувствовать желание снова. Он не очень помогал ей. Она делала все, что умела, а умела она многое…
Все вокруг говорили, что дочь Анжело Диморра нимфоманка. Она, без сомнения, была сексуальным агрессором. У нее никогда не было недостатка в жертвах. В двадцать четыре года Патриция имела маленькое девичье лицо и красивую фигуру.
Обнаженная для действия, она вся изогнулась и все ее прелести были особо выразительными. Но мужчина, над которым она трудилась, насытился уже достаточно ими.
Его имя было Рой Ноланд. Он поставлял первоклассных девушек для Мари Орландо.
Он застонал, когда ее пальцы сильно поцарапали ему кожу.
— Перестань, Патти. Дай мне отдохнуть хоть часок. Давай выпьем.
Она оторвала от него лицо.
— Хватит тебе пить, ты и так уже много выпил.
Внезапно она полностью села на него.
— Я знаю, что тебе надо.
Сидя у него на груди, она наклонилась к нему. Звук открывающейся двери донесся со стороны гостиной. Страх сковал члены Ноланда.
— Боже! — он попытался сесть.
Патриция свалилась с его груди на колени.
— Не пугайся, ничего страшного, — она посмотрела в сторону гостиной и закричала: — Джони, если это ты, не заходи сюда, я занята.
Ноланд соскочил с кровати и схватил свои брюки.
Джони Трески вошел в спальню и посмотрел на свою жену.
Рой Ноланд отступил к стене, держа перед собой свои брюки.
— Джони! — закричал он. — Это не то, что ты думаешь…
Трески засмеялся и посмотрел на него так, что заставил Ноланда сжаться.
— Я ничего не мог сделать, Джони! Это все она!
— Замолчи, Рой, — сказала Патриция, — я говорила тебе, что нечего беспокоиться. Джони очень понятливый муж, — она улыбнулась Джони. — Не так ли, дорогой?
— Иди в ванну и оденься, — спокойно сказал Трески Ноланду. — Закрой дверь и сиди там пока я не позову.
— Конечно, правильно, Джони. Все, что ты скажешь. — Ноланд схватил одежду и побежал в ванную.
Когда за ним закрылась дверь, Джони снова посмотрел на жену.
Улыбка все еще была на ее губах. Она не сделала попытки прикрыть свою наготу, щеголяя ею перед ним.
Он подошел к кровати и ударил ее. Это была звонкая оплеуха и она прозвучала как выстрел. Пощечина свалила ее на постель. Она быстро встала с маской гнева и боли на лице.