"Нет," – ответила Анна, проглатывая ком в горле. – "Но этого и не случилось бы." – Импульсивно Анна взяла Грэм за руку. – "Идем со мной, я тебе покажу".
Грэм напряглась, когда Анна впервые дотронулась до ее руки. Чувство было таким необычным, что испугало ее. Потом, со свойственной ей грацией, она взяла Анну за изгиб локтя.
"Хорошо", – согласилась она, позволяя Анне вести ее.
Проходя по аллеям сада, Анна часто останавливалась, чтобы описать молодые цветы, позволяя Грэм прикоснуться к бутонам.
"Нарциссы?" – спросила Грэм, когда Анна поднесла лепесток к ее лицу.
Анна улыбнулась.
"Да, подожди," – сказала она, срывая другой цветок. – "А это?"
Грэм сомкнула свои пальцы вокруг руки Анны, наклоняя голову к цветку, который там рос. Она мягко вдохнула.
"Глициния?" – Она посмотрела на Анну в ожидании.
Анна смотрела в глаза Грэм, завороженная их выразительностью. В это мгновение она была уверена, что Грэм ее видит. Она бы все отдала, чтобы это было так! Грэм почувствовала ее эмоции, рука Анны дрожала в ее руке.
"Анна?"
Анна выдохнула, так и не поняв, что она задержала дыхание.
"Молодец. Ты снова права", – сказала она, ее голос был полон чувства, названия которому она не знала.
Грэм взяла цветок из руки Анны и положила в карман рубашки.
Этот простой жест тронул Анну. Она не понимала, почему, но ей нравилось ухаживать за садом для Грэм. Каждая улыбка на лице Грэм, даже мимолетная, была подарком. Ей даже нравилась их физическая близость. Несмотря на то, что Грэм прекрасно могла ходить по саду одна, она не предприняла попыток забрать свою руку из руки Анны. Анну очень интересовали пульсирующие мышцы под ее пальцами, пока они гуляли. Она обратила внимание на неровную землю, стараясь игнорировать непривычное волнение в животе.
Грэм внезапно остановилась, ее лицо было озадаченным. Она повернулась в правую сторону и протянула руку.
"Здесь же должна быть сирень?"
Анна испугалась, как Грэм узнала место. Ее способность ориентироваться на местности продолжала поражать Анну.
"Ты права, конечно. Она тут, но она так ужасно разрослась, что давно не цвела. Я ее обрезала. Через год или два она снова зацветет".
Грэм облокотилась на трость и вздохнула. Столько всего исчезло!
"Жаль. Она всегда была такой прекрасной, моей любимой, наверное, после роз".
Анна накрыла своей рукой руку Грэм и прошептала: – "Она вернется".
Грэм покачала головой, выражение ее лица снова стало мрачным. – "Есть вещи, Анна, которые если потеряешь, больше не вернешь. Бессмысленно пытаться. Это ведет лишь к еще большему разочарованию".
"Я не согласна," – настаивала Анна. – "Всегда нужно надеяться".