"Да?" – спросила она неуверенно.
"Я Анна Рил. Меня нанял мистер Норткросс в качестве экономки".
Лицо невысокой женщины покрылось тысячью маленьких линий, когда она улыбнулась и протянула руку.
"Я Хэлен Грин, дорогая, и я экономка! Ты здесь для того, чтобы заниматься нашими домашними делами, и я очень рада, что ты приехала!"
Анна автоматически пожала руку, ее мысли путались.
"Но мистер Норкросс говорил…"
Хэлен втянула ее внутрь:
"Уверена, мистер Норткросс объяснил свое видение положение вещей, но Грэм не очень хорошо информирует беднягу. Дорогая, нам нужен человек, чтобы следить как за за домом, так и за личными делами. Грэм позже все тебе расскажет. Идем со мной! Я покажу тебе твои комнаты".
Анна отступила в нерешительности. Что именно она должна была здесь делать? У нее не было опыта в управлении недвижимостью, а судя по тому, что она успела увидеть, Ярдли Мэнор действительно нужно было управлять! Тем не менее, на инстинктивном уровне ей понравилась проворная пожилая женщина, которая быстро прошла по длинному коридору к центральной лестнице, и тут же исчезла в доме. Даже в таком запущенном состоянии он был прекрасен. Когда она шла за экономкой по коридору, обшитому панелями из красного дерева, сквозь приоткрытые двери она мельком увидела смежные комнаты. В комнатах с высокими потолками красовались толстые импортные ковры, богато украшенные диваны, обитые парчой, резные столы. Даже в его теперешнем состоянии Ярдли Мэнор удавалось излучать элегантность.
"Наверное, сначала мне стоит поговорить с мистером Ярдли", – предположила Анна, когда Хэлен остановилась перед дверью на втором этаже, – Возможно, возникнут проблемы. Не уверена, что я подойду для этой работы".
Хэлен повернулась и посмотрела на нее загадочно спокойным, проницательным взглядом.
"Грэм встретится с тобой за чаем после обеда. Вы двое сможете все выяснить. А сейчас идем, дорогая, и позволь мне тебя поселить".
Анна поняла, что у нее не было другого выбора, кроме как ждать. Комната, в которую привела ее Хэлен, была светлой и просторной, и широкие окна сразу же привлекли ее внимание. Они выходили на сердце имения – 200 метров висячих садов, которые тянулись к сплетению диких кустов, росших до самого края отвесной скалы. Вдоль обрыва стояла каменная стена, которая на сотню метров возвышалась над разбивавшимися о берег волнами прибоя. И видно было лишь голубизну неба и моря. От такого вида захватывало дух.
Анна едва могла различить тропинки в саду, густо заросшие травой, которую годами никто не чистил. Кое-где под деревьями все еще виднелись каменные скамейки, которые когда-то давали возможность отдохнуть и полюбоваться окружающей красотой. Вдали слева виднелась широкая каменная терасса, окруженная балюстрадой, которая поддерживала десятки розовых кустов, отчаянно нуждавшихся в подрезке и уходе. А далее тянулись настоящие розовые сады, наверняка, бывшие предметом гордости имения во времена своего расцвета. Теперь же все, что она видела, лежало в руинах – грустное напоминание о прошлом, как выцветшая фотография давно ушедших времен. Ее удивило то, что горло ее сжалось от навернувшихся слез, настолько она была тронута упадком некогда прекрасного имения. Оно было в таком запустении, но ему был нужен лишь достойный уход. Она отогнала подступившую меланхолию, ей нужно было заботиться о налаживании собственной жизни. Она вернулась в комнату, в которой надеялась жить.