— Нет, не может быть! Ведь кто-то же снимается. Я тоже буду сниматься. Вот, например, скажи мне Феллини:
„Витя, отруби себе руку, нам на роль нужен безрукий". Отрублю! А они-то никто не отрубят. Они не любят кино по- настоящему. По-настоящему кто любит кино? Из наших, на пример? Янковский? Нет, не любит. Терехова? Тоже не любит! Хорошие артисты, но по-настоящему кино все же не любят. Ролан Быков? Стар совсем. Раньше, может, и любил, а теперь не любит. Получается, что кино по-настоящему никто не любит. Возьмем теперь иностранный кинематограф. Марлон Брандо! Бросил кинематограф, купил остров. И все же понял, что без кино жить не может, вот это настоящая любовь. А интересно, отрубил бы он себе руку ради кино? Может, и отрубил бы, а Терехова бы нет, не отрубила. Артистке без руки нельзя. Феллини бы так не спросил женщину, наш режиссер мог бы спросить и женщину, а их — нет, у них там демократия. Демократия — это когда в кино берут сниматься любого, лишь бы был талант, а у нас — только тех, кто ВГИК кончил. И как же в этот ВГИК попасть?
Сладкие мечты окутали, понесли Витину душу, сделав его студентом ВГИКа, и вот он уже на съемочной площадке и… туман растворил его душу в ночной стихии.
Вернувшись с бальных танцев фотографы-любители Слава Карасик и Стасик Белодед наперегонки бросились проявлять пленки. Жизнь для них была непримиримой борьбой за первенство. При самой горячей дружбе с детского сада они были ярыми противниками взглядов друг друга, манеры одеваться, способов, как нужно чистить апельсин и варить яйца. Но, странно, если один начинал выпиливать лобзиком, то и второй тотчас покупал лобзик и начинал с остервенением заниматься выпиливанием. Когда у Славика обнаружился прекрасный голос и мама отдала его в хор, то и Стасик потребовал от своей мамы, чтобы и его записали в хор. Увы, педагог напрочь отказался принять Стасика за полным отсутствием у последнего голоса и слуха, после чего Славик заявил, что если не примут Стасика, он покидает хор, за что и был дважды выпорот отцом и единожды матерью, но посещать хор без друга отказался. Зато занятия в секции бокса оказались для обоих друзей в высшей степени благотворными, здесь каждый обрел шанс показать другому свое превосходство. Стасик Белодед сделал ставку на прямой левый, Слава Карасик — на правый снизу. Все шло хорошо первые три года занятий, они день за днем с перерывами на посещение школы, сон и принятие пищи молотили друг друга на тренировках и соревнованиях, делая гигантские успехи, но вдруг Белодед остановился в росте, а Слава Карасик за полгода вымахал в тощего, долговязого верзилу. Хотя друзья остались в одинаковых весовых категориях, но схватки этих боксеров стали напоминать поединки двух клоунов, вызывая такой смех у болельщиков, что, к ужасу их тренеров, оба соперника утратили к боксу всякий интерес. Тренеры убеждали, что каждого из них ждет великое боксерское будущее, но они были непреклонны. Друзьям-соперникам ничего не оставалось, как заняться поисками новых увлечений. Они вступили в секцию уфологов при Дворце культуры МЭЛЗ, решив, что каждый утрет нос другому, первым установив контакт с внеземными цивилизациями, а кроме того, занялись бальными танцами. Если не удалось доказать друг другу своего превосходства в грубом мужском спорте, они решили потягаться на поприще Терпсихоры. Увы, после того как они прошли школу бокса и пропустили столько прямых левых и правых боковых, блеснуть в искусстве бального танца оказалось для двух друзей не под силу. Кроме того, у них проявились врожденные „мягкие ступни" и „оттопыривающиеся локти". Партнерши, которые мечтали из класса „С" перейти в класс „В", отказывались от них, и друзья были вынуждены из танцоров превратиться в зрителей. Они купили по фотоаппарату и теперь соревновались, кто сделает самый эффектный снимок. Все танцоры разных московских клубов узнали об этом и нещадно эксплуатировали страсть друзей к соперничеству на поприще фотографии. Надо сказать, что к разгару их увлечения цветной фотографией и внеземными цивилизациями они окончили Бауманский институт и теперь вместе работали в КБ на одном из секретных московских заводов.