– Все же в чем дело с Витькой Буровым? – спросил он осторожно, стараясь не обеспокоить Ольгу Дмитриевну – она так нервничала по этому поводу.
Люда молчала.
Ответила Ольга Дмитриевна:
– Дети его боятся. Если бы можно было уехать из этого дома, я бы уехала.
– Наверно, он плохо влияет на детей, – сказал Валентин Валентинович. – Мы в деткомиссии часто сталкиваемся с такими ситуациями: один великовозрастный болван портит хороших подростков. Я со своей стороны могу вам пообещать навести там порядок. Мне, как бывшему дворовому мальчику, это не будет особенно трудно.
Опять фальшь! Граф превращается в дворового мальчика. Что за чушь?!
– Витька безобидный парень, – сказала Люда, – я его знаю тысячу лет. Просто он тщится изображать из себя грозу Арбата, вожака и атамана. И у нас очень хороший двор, мы в нем выросли, и никакого особенного порядка наводить нет нужды.
Валентин Валентинович с удивлением посмотрел на нее; ее вызывающий тон был для него неожидан, что-то он упустил, что-то ускользнуло от него, где-то дал промашку? А может быть, все это относится не к нему, а к матери, к отцу… Нет, она прямо и неприязненно смотрит на него…
Валентин Валентинович даже на мгновение растерялся, не зная, что сказать. Выручило появление Андрея в запачканной мелом рубашке.
– Я тебе велела быть дома! – строго проговорила Ольга Дмитриевна.
– Я дома, – ответил Андрей простодушно.
– Каждый раз тебя приходится звать – так нельзя, Андрюша. Ты очень грязный. Умойся, поужинай – ужин на кухне, – сделай уроки и ложись спать. Дверь на цепочку не бери, чтобы не было, как в прошлый раз…
– Я догадываюсь, что было в прошлый раз, – улыбнулся Валентин Валентинович – он уже овладел собой. – Богатыри именно так и должны спать.
Ольга Дмитриевна подняла с пола портфель мужа, поставила на письменный стол.
– Пора, наверно? Трамвай довезет нас только до Охотного.
– У нас еще достаточно времени, – ответил Навроцкий.
Его неторопливость объяснилась, когда они вышли на улицу.
У тротуара стоял открытый легковой автомобиль. За рулем сидел шофер в кожаной куртке и кожаных крагах.
Валентин Валентинович открыл дверку:
– Прошу!
– Зачем это? – поморщился Николай Львович.
– Не хотелось, чтобы наших дам толкали в трамвае.
Дети еще спали. Николай Львович и Ольга Дмитриевна пили утренний кофе. Ольга Дмитриевна в халате, Николай Львович в домашней куртке.
Вчерашний спектакль ему понравился, давал повод для размышлений. И перед ним в свое время стояли те же вопросы: сотрудничество с новой властью, признание новых хозяев страны. Были годы разрухи, казалось, все пошло прахом. Но восстановлено хозяйство, заводы и фабрики работают, как работали раньше, отчуждение между властью и технической интеллигенцией сглаживается. И надо работать. Для блага России.