— Не бойся, — прошептала Надя, глядя на него доверчивыми глазами. Прикусив нижнюю губу, она стала расстегивать его рубашку. Получалось у нее неловко, словно она забыла, как это делается.
Алену хотелось самому сорвать с себя и рубашку и всю остальную одежду. Но он почувствовал, что не следует торопить Надю, и стоял спокойно, сдерживая дрожь. Однако она никак не могла справиться с пуговицами, с беспомощной и стеснительной улыбкой показала жестом, чтобы он занялся одеждой сам.
Ален моментально сорвал рубашку, чувствуя себя неуклюжим, как юноша на первом свидании.
Он знал свои недостатки: громадный, как медведь, и так же тяжел, да, честно говоря, и не спортивен.
Ален задержал дыхание, пока Надя внимательно смотрела на него. Между бровями появилась глубокая морщина, невозможно было понять выражение потемневших глаз.
— Я знала, что ты сильный, — прошептала она. — Сильный и красивый.
Надя протянула руки, чтобы коснуться его, ее пальцы стали поглаживать волосы. Но вот руки двинулись по его груди, и сладостная дрожь пробежала по телу Алена.
Обмениваясь поцелуями, они продолжали раздевать друг друга, роняя одежду где придется.
Когда Ален вновь заключил ее в объятия, ничто уже не разделяло их. Его руки заскользили по ее теплой шелковой коже…
Одной рукой Ален откинул покрывало с ее постели, а другой потянул Надю за собой. Простыни были прохладные, хранили аромат ее тела.
Она переплела пальцы на его затылке, влажные губы жадно прильнули к нему. Его пальцы нежно гладили ее.
Задохнувшись, она изогнулась всем телом, с силой притягивая его к себе.
— Ненаглядная, — прошептал он в ее ухо. — Я не слишком тороплюсь?
— Нет, ты медлишь, — прошептала Надя, упираясь в его ладонь, а ее лицо отражало целую гамму чувств.
Алена ошеломило то, как она отреагировала на его прикосновение. Ее руки потянулись к нему, лицо отразило растущее напряжение, она тяжело дышала, постанывая. Повторяя и повторяя его имя, она выгнулась, ее глаза застыли, а пальцы сжались. И он вошел в нее одним яростным движением.
Ощущения, в которых Ален отказывал себе так долго, оглушили его, как удар в солнечное сплетение.
Стараясь быть нежным, он двигался медленно и осторожно. Руки женщины гладили его спину, побуждая продолжать и продолжать.
Когда-то Алену трудно давалось умение владеть собой. Теперь он соразмерял все свои движения с силой ее реакции.
Ален поднимался все выше и выше и вот достиг вершины. Наконец Надя прижалась лицом к его плечу, подавив крик восторга. Такого экстаза он еще не испытывал никогда…
Надя почувствовала прохладу, открыла глаза и увидела комнату, залитую лунным светом. Ален смотрел на нее, опершись на локоть.