На всякий случай я плюхнулся в ручей и застонал.
Спорить не буду ощущение было приятное, вода приятно холодила вспотевшее тело, но я знал, что это ненадолго. И в смысле того, что в ручьях тут лежать опасно, и потому, что сейчас меня придут добивать.
Я сменил диспозицию, одновременно прикидывая путь к отступлению.
Всё верно, ко мне шёл один, как видно, самый малоценный член группы.
Шёл он грамотно, осматриваясь, но как я быстро понял, к тому месту, откуда он засёк стон. Это уже профессионализмом не назовёшь. Особенно учитывая то, сколько я сам, городской человек, играю тут в войнушку. Уж я-то не прирождённый сталкер, а он был явно из новеньких.
Его я за живого уже не считал, а вот кто был с ним, и сколько их было чрезвычайно интересно.
Я приметил большую ветку на пути у этого парня, и как только он с треском на неё наступил, быстро, как в тире, влепил ему три пули в голову.
Влепил-то две, третья прошла уже через розовое облако на месте того, что было головой.
Тут же ударили ещё два ствола, но я уже был далеко.
Задыхаясь, я отбежал назад и снова оказался перед домиком лесника, и тут-то они на меня вышли.
Ладные чистенькие ребята с хорошим, не успевшим пообноситься снаряжением.
— Эй, откуда будете? — заорал я из-за дерева.
Тут же от ствола во все стороны полетела щепа.
Автоматы у них были иностранные, но это ещё ни о чём не говорило.
Я перекатился к другому дереву и снова закричал:
— Нихт шиссен, камараден! Мир, дружба, жвачка! Ландон из зе кепитал оф Грейт Бритен! Же не манж па сие жур! Разойдёмся миром!
Но кучный автоматный огонь ударил и в этот ствол наверное, я не угадал с языком межнационального общения.
Так. Так-так. Я огляделся и понял, что прямо у меня под боком тот гравиконцентрат, что я заприметил на подходе. Я тихо обполз его и бросил позади себя лепестковую мину. Мина эта была вещью редкой, но на этот случай как раз необходимой ничего не жалко для вас, дорогие друзья.
Наконец я завершил манёвр и встал в полный рост.
На секунду эти лихие ребята опешили, а потом слаженно открыли огонь да только прямо между нами лежала огромная проплешина «комариной плеши», причём такой силы, что пули, втягиваясь в неё, даже не выбивали облачка пыли, пыль не в силах была подняться над поверхностью.
Было понятно, что люди это чужие, с местной физикой незнакомые, а оттого уже деморализованные. И точно тут много не надо: пуляешь в человека с близкого расстояния, а он разве что тебе рожи не корчит. (Я, кстати, не корчил, так само собой получилось.) И оружия при нём нет я автомат предварительно снял, потому что он в таких условиях бесполезен.