Ходили легенды о незадачливых сталкерах, что попали в рабство к гипножабе и с тех пор, потеряв рассудок, жили в болоте, ползая у брюха этой жабы как её собственные головастики. Впрочем, неизвестно, были ли у гипножабы головастики — ведь, по сути, это была никакая не жаба.
Одно название.
Итак, ни одной гипножабы людям для изучения предъявлено не было.
— Если ничего не переменится, я пойду завтра, — сказал сталкер-проводник Эрик Калыньш по прозванию Палач.
— Ты где будешь искать?
— Подальше от края, а вернусь, когда переменится ветер. Как Мэри Поппинс. Выйду до рассвета.
— Все всегда рвались к центру болот. По-моему, нужно поступать парадоксально — искать по краю. Но, всё равно, надо бы взять команду. Если тебе попадется очень большая гипножаба, мы тебе поможем.
Надо бы хорошие камеры слежения. То есть я могу стать вторым номером. Если я уж высмотрю что-нибудь такое, чего ты, находясь в деле, не сможешь разглядеть, то хотя бы крикну. Я так помог Хомяку.
Хомяк был знатный сталкер, бабник, остряк, весельчак.
Он давно не ходил в Зону после случая на болотах, когда один зомби воткнул в него скальпель, и почти надвое развалил его тело. Раны были страшные, его еле спасли. Доктор на болотах потратил на него времени едва ли не больше, чем на всех прежних пациентов. А пациентов у болотного доктора было множество — и среди людей, и среди тварей.
Но если бы не Мушкет, шедший с ним вторым номером, болотному доктору вряд ли бы было что сшивать да лечить.
— А сил у тебя хватит, если попадется очень большая гипножаба?
— Думаю, что хватит. Тут главное — сноровка. Когда готовишься полжизни к чему-нибудь, такие вопросы уже не встают.
— Давай собираться. До завтра ведь мало что изменится.
И они пошли в корпус, где была комната Эрика.
Эрик нес на плече щуп-детектор, переделанный из старинного дозиметра ДП-5Б, а Мушкет — пластиковый ящик Эрика, наполненный всякими примочками.
Вряд ли кто вздумал бы обокрасть Палача, но лучше было отнести ящик в его номер. Просто чтобы потом не искать его, если кто-то из сталкеров или уборщик запинают его в другой угол.
Они поднялись по наружной лесенке и вошли в дверь, растворенную настежь.
Тут уже Палача знали все, и никто бы не зашёл к нему без спроса — репутация и мистический флёр вокруг его фигуры охраняли имущество куда круче, чем замки.
Палач прислонил щуп с обернутым вокруг него проводом к стене, а Мушкет положил рядом сталкерские снасти. В комнате Эрика была скромная обстановка — ровно такая же, какая полагалась всякому члену научного сообщества.
Тут стояла кровать, стол и стул, но только одно отличало комнату от прочих — у стола не было гигантского компьютерного монитора, которым обзаводились все. Без Интернета тут жил только сталкер-проводник Эрик Калыньш по прозванию Палач.