— Убирайтесь! — сказала она с высокомерием королевы.
— Я вас предупреждала, — с торжествующим видом повторила миссис Бурке. Она направилась было к двери, но тут же остановилась при звуке голоса Джонатана, обратившегося к Алекс.
— Может быть, прежде чем принять решение, вы еще раз подумаете? — со спокойной настойчивостью предложил он и, словно не замечая ее гневных взглядов, уверенной поступью приблизился к ней.
Теперь их отделяли друг от друга лишь несколько дюймов. Возвышаясь над ней, он жадно вглядывался в ее прекрасное, пылающее негодованием лицо, замечая краем глаза, как ее грудь быстро вздымалась и опадала под грубым арестантским платьем. Между ними, точно молния, пронесся невидимый, но тем не менее физически ощутимый опаляющий разряд.
В мозгу Джонатана предупреждающе тревожно прозвенел незримый колокольчик. «Что, черт побери, я делаю?» — подумал он. Эта маленькая злючка с волосами точно языки пламени была слишком хороша для намечаемой им для нее работы, и Джонатан это знал.
Как только в округе станет известно, что она работает на плантации Бори, он, вероятно, будет вынужден держать ее под охраной день и ночь. «Ни одна женщина не стоит таких забот», — пришел Джонатан к неизбежному выводу. Его цель состояла в том, чтобы подыскать экономку, которую нельзя будет соблазнить ни поцелуями, ни комплиментами, ни щедрыми посулами. И, Господи Боже, меньше всего ему нужна была женщина, которая заставила бы его отбросить прочь всякое благоразумие и заключить ее в свои объятия…
Но теперь все это не имело значения. Он уже не мог так просто уйти прочь. Он знал, что без нее он не уедет из Параматты.
— Меня зовут Джонатан Хэзэрд, — сказал он тихо. — Моя плантация всего лишь в нескольких милях отсюда. В Бори живет много рабочих, но ваши обязанности будут ограничены лишь главным зданием. Кроме меня, там живет еще только одна женщина, которая готовит и производит уборку. Посетителей у нас бывает очень мало.
— Я вам уже сказала: я не служанка! — возразила Алекс, правда, на этот раз с гораздо меньшей убежденностью, чем раньше. Ее буквально опалял жар, исходивший от его тела, а от его взгляда, устремленного на нее, у нее по спине побежали мурашки.
— Возможно, это и так. Но ведь вы заключенная.
Он широко и обезоруживающе улыбнулся ей. Она сделала глубокий вздох и задержала дыхание.
— Я предоставляю вам, леди Алекс, — продолжил он, проявляя чудеса терпения, избытком которого он никогда не мог похвастаться, — возможность изменить свою жизнь к лучшему.
— Вы имеете в виду вашу жизнь! — с презрительной гримаской воскликнула она, ни секунды не задумываясь, и тут же заметила, что его зеленые глаза потемнели до цвета нефрита.